Первые недели с ним вообще никто н
е разговаривал и по три, четыре, а то и по пять раз стабильно ставили в разл
ичные наряды.
Саша набрался смелости и в очередной раз подошел к полкачу. Тогда его, с гл
аз долой, поставили на должность механика-водителя командирской машины
и перевели в парк. Теперь в перерывах между нарядами и караулами он сутка
ми просиживал на «сто первой». С утра до вечера, по уши в мазуте, и в жару, и в
мороз, Саша крутился вокруг своей КШМки. И было отчего! Ни одна «тачка» в г
арнизоне не проверялась столь тщательно и многократно, как машина Самог
о.
Саша осунулся, обозлился, повзрослел. В случившемся себя не винил. Особен
но его грел тот факт, что все обошлось благополучно. Однажды, разговарива
я с Горой, он не выдержал и вспомнил сентябрьский свой «залет», хотя обычн
о они обходили его молчанием:
Ц Если все вернуть назад, я бы ее посильнее швырнул…
Гора промолчал. Не без основания считая себя причастным к той истории, он
держался с Сашей настороженно, словно боялся, как бы тот не натворил еще ч
его-нибудь похлеще.
Но вообще ребята из третьего взвода были единственными, кто не отвернулс
я от него. Он это ценил. Но, чувствуя перед ними свою вину (все-таки он крепк
о их подставил), старался попадаться на глаза как можно реже и всего с деся
ток раз зашел в родную палатку.
Известие о том, что в горы «пойдут все!», в том числе и он, Саша встретил с не
скрываемой радостью. Он мог рассчитывать, что участие в боевой операции
сблизит его с ребятами своего призыва, по крайней мере, они перестанут см
отреть на него косо. Что же касается старослужащих, наиболее досаждавших
Саше, то они уже «свалили на дембель». Нынешние же деды, в прошлом самые го
нимые чмыри, ненавидели его молча и о злосчастной эфке вспоминали редко.
Он хорошо чувствовал это и однажды пожаловался Шурику на свою житуху. Шу
рик ответил вполне определенно:
Ц Да-а паш-шли-и они! Все! Пойми ты Ц этих чмырей Жаба давит! Они так бы и ко
пошились в дерьме, если бы не ты… Ты вот Ц смог! А у них еще писюн не вырос! К
алибр мелковат Ц не тот! Вот они теперь и давятся!
Через неделю, когда деды, хотя и молча, а все же достали его, Саша почти точь
-в-точь повторил Шуриковы слова:
Ц Да пошли вы, чмыри!
Они вынести этого не смогли, тут же стукнули ротному. Тот вызвал Сашу и тож
е немножко «настучал» по голове: «Чтоб лишнего не базарил!»
Но теперь появилась возможность обо всем этом забыть. Поэтому Саша и рад
овался предстоящему походу. Воспоминания об изнуряющей тяжести рейдов
отошли на второй план, а в утомленном сознании осталась лишь память о кру
том братстве гор, где нет ни дедов, ни чмырей, ни кадетов, ни салабонов Ц то
лько братишки и командиры и лишь одно общее дело…

Глава 21

О намечающейся новой карамугульской прогулке в четвертой мотострелков
ой роте узнали где-то за пару дней. Радости это известие, понятно, не вызва
ло. В памяти еще не стерлись воспоминания о событиях месячной давности, д
а и вообще Ц февраль далеко не самое лучшее время года, чтобы лазить по го
рам, а тем более в вотчину Джумалутдина.
Особенно заметно приуныли дедушки. Находившись сверх всякой меры, имея в
дембельских ящиках по медали, а то и по ордену, они уже всеми помыслами бы
ли дома, а тут Ц нате вам, с бубенчиком: мало того, что старослужащих берут,
так еще и куда берут? Полный абзац!!!
Чувство опасности, в начале службы притупленное до полного отсутствия, о
бострялось прямо пропорционально дням, оставшимся до демобилизации, и к
тому же в геометрической прогрессии. А тут еще у всех перед глазами стоял
и привезенные в середине января из Бахарака и в течение двух суток проле
жавшие на снегу у морга пять трупов бойцов первого батальона. В полку сущ
ествовал такой мрачный обычай Ц давать сослуживцам и землякам возможн
ость попрощаться с погибшими товарищами.
Из пятерых убитых трое отслужили по два с половиной года и ждали февраль
ской партии на отправку, а двое уже были дедами, то есть отслужили по двадц
ать два-двадцать три месяца. Погибли ребята первой минометной батареи и
з-за оплошности в бою.
«Крепость» Ц место дислокации гарнизона Ц попала под жесточайший обс
трел. Один из солдат-минометчиков получил тяжелое ранение в плечевой су
став, и его унесли в укрытие. Как всегда бывает в подобных ситуациях, один
расчет стал работать на два миномета. Заряжающий, не зная, что свободное о
рудие уже заряжено, поверх первой опустил в ствол вторую мину и, отбежав н
а пару шагов, произвел выстрел. Обе стодвадцатимиллиметровые мины взорв
ались прямо в стволе.
Взрывная волна, осколки мин и размером с ладонь куски орудийного ствола
в буквальном смысле раскромсали весь стоявший в нескольких метрах вокр
уг боевой расчет.
Солдаты и понять ничего не успели… А то, что от них осталось и два дня прол
ежало перед моргом, вогнало всех старослужащих в глубочайшую черную деп
рессию.
От стрессов же дедушки знали лишь одно лекарство, один суперантидепресс
ант Ц план. И частенько к нему прибегали. Чем-чем, а прекрасным, крепким, ка
к тогда говорили Ц термоядерным, гашишем Бадахшан славился на всю ДРА. Э
того добра тут было предостаточно и даже с избытком. Ходили упорные слух
и, что бабай, не давший бесплатно «шурави на косячок», якобы рисковал мног
им, вплоть до собственной бестолковки.
Ц Им выгодно, чтобы мы долбили! Ц делали старослужащие глубокое умозак
лючение и забивали очередную сигарету. В боевых подразделениях долбили,
правда, в меру, не то, что в хозвзводах и прочих подобных командах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45