Это был день, когда Ц при условии, что наступление действител
ьно должно было начаться 12 ноября, Ц ожидался приказ о выступлении войск
в районы сосредоточения.
Во время этой беседы, проходившей с глазу на глаз (Кейтель, по словам Грейн
ера, был приглашен на нее позже), Ц результаты ее, тем не менее, впоследств
ии стали известны, Ц произошел непоправимый разрыв между Гитлером и ге
нерал-полковником фон Браухичем. Последний, как пишет Грейнер со слов Ке
йтеля, прочитал Гитлеру меморандум, в котором были сформулированы все пр
ичины, говорившие против начала наступления. Наряду с безусловно неоспо
римыми доводами против начала наступления осенью (состояние погоды, нез
авершенность обучения вновь сформированных соединений и т.д.) генерал-п
олковник назвал одну причину, которая привела Гитлера в ярость. Это была
критика действий немецких войск в польской кампании. Он выразил мнение,
что пехота не проявила такого наступательного порыва, как в 1914 г., и что воо
бще подготовка войск в отношении дисциплины и выносливости в связи со сл
ишком поспешными темпами перевооружения не всегда была достаточной. Ес
ли бы генерал-полковник Браухич высказал эту точку зрения в кругу военн
ых руководителей, он бы встретил поддержку. Правда, упрек в том, что пехота
не отличалась таким же наступательным порывом, как в 1914 г., во всяком случа
е в таком обобщенном виде, был несправедливым. Он объясняется недооценко
й изменений, которые наступление пехоты претерпело за это время. Принцип
ы наступления 1914 г. были теперь просто немыслимы. С другой стороны, нельзя б
ыло отрицать, что Ц как это бывает в начале войны с еще не обстрелянными
войсками Ц наши войска на отдельных участках, особенно в боях за населе
нные пункты, проявляли признаки нервозности. Высшие штабы также были ино
гда вынуждены принимать резкие меры против явлений недисциплинированн
ости. Это не удивительно, если принять во внимание, что рейхсвер в течение
нескольких лет вырос с 100000 человек в миллионную армию и что значительная ч
асть соединений была сформирована вообще только во время мобилизации. В
се это, однако, перед лицом побед германской армии в польской кампании ещ
е не давало оснований прийти к выводу о том, что армия по этой причине не в
состоянии вести наступление на западе. Если бы генерал-полковник Браухи
ч ограничился ясным заявлением о том, что вновь сформированные дивизии в
связи с недостаточной выучкой и спаянностью еще не подготовлены и не мо
гли быть подготовлены к ведению наступления и что нельзя вести наступле
ние только испытанными кадровыми дивизиями, то его аргументы нельзя был
о бы опровергнуть, так же как и нельзя было опровергнуть довод о неблагоп
риятности времени года. Вышеупомянутые же аргументы в таком общем виде б
ыли как раз тем, что меньше всего следовало бы приводить Гитлеру, так как о
н чувствовал себя создателем новой армии, которую теперь называли недос
таточно подготовленной. При этом Гитлер был прав в том отношении, что без
проявленной им смелости в политической области, без той энергии, с котор
ой он осуществил перевооружение, а также без вызванного к жизни национал
-социалистским движением пробуждения военного духа также и среди тех сл
оев населения, которые во времена Веймарской республики отвергали его, э
ти вооруженные силы не обладали бы такой мощью, какой они обладали в 1939 г. Г
итлер, однако, упорно игнорировал при этом тот факт, что наряду с его заслу
гами такие же заслуги в этой области принадлежали рейхсверу. Ибо без его
идеологической и материальной подготовки, без самоотверженного труда
пришедших из него офицеров и унтер-офицеров Гитлер не получил бы вооруж
енных сил, которые он теперь рассматривал как «свое детище», одержавших
такие замечательные победы в Польше.
Сомнениями, которые высказал Гитлеру генерал-полковник фон Браухич, он
добился от этого диктатора, зашедшего уже довольно далеко в своем самомн
ении, как раз обратного тому, к чему он стремился. Гитлер отбросил все дело
вые аргументы командующего в сторону, выразил возмущение по поводу крит
ики, которую генерал-полковник осмелился высказать в адрес его Ц Гитле
ра Ц творения, и грубо оборвал беседу. Он настаивал на начале наступлени
я 12 ноября.
Тут, к счастью, вмешался бог погоды и вынудил к переносу этого срока, к чем
у только до конца января 1940 г. пришлось прибегать пятнадцать раз.
Итак, если ОКХ подобным образом и оказалось правым в отношении возможног
о срока начала наступления, в результате описанных выше событий возник к
ризис в командовании вооруженными силами, результаты которого в дальне
йшем ходе войны оказали очень пагубное влияние. Во-первых, он проявился в
том, что Гитлер и Браухич больше не виделись. Во всяком случае, начальник О
перативного управления, будущий генерал Хойзингер, 18 января 1940 г. сказал мн
е, что Браухич с 5 ноября не был больше у Гитлера. Это положение было соверш
енно нетерпимым при создавшейся обстановке. Следующим результатом раз
рыва 5 ноября была речь, которую произнес Гитлер 23 ноября перед собравшими
ся в имперской канцелярии командующими группами армий и армиями, команд
ирами корпусов и начальниками их штабов. Я могу обойтись без подробного
изложения содержания этой речи, так как оно известно из других источнико
в. Наиболее существенным было то, что Гитлер подчеркнул свое непоколебим
ое решение в самое ближайшее время начать наступательные действия на за
паде, причем он уже высказал сомнение в отношении того, как долго еще буде
т обеспечен тыл Германии на востоке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43