Ясунари Кавабата: «Аригато»

Ясунари Кавабата
Аригато


Рассказы величиной c ладонь – 2



OCR Busya
«Ясунари Кавабата, серия «Мастера современой прозы»»: Прогресс; Москва; 1971
Ясунари Кавабата
Аригато Осень в горах стояла в этом году чудесная, и хурма уродилась на славу.Небольшая гавань у южной оконечности полуострова. Со второго этажа автобусной станции, рядом с которой примостилась лавчонка с дешевыми сластями, спускается шофер в желтом кителе с фиолетовым воротом. Снаружи стоит большой красный рейсовый автобус с фиолетовым флажком на радиаторе.Переминаясь с ноги на ногу и держа в руке тощий пакетик – наверное, с какими-нибудь дешевыми карамельками, – возле станции стоит пожилая женщина. Рядом – молоденькая девушка.Взглянув на аккуратно зашнурованные башмаки шофера и подняв затем лицо, женщина сказала:– Значит, нынче ваша очередь вести машину, Аригато-сан? (Неизменно вежливый шофер по всякому поводу говорил «спасибо», и потому в округе его ласково прозвали Аригато-сан, то есть Господин Спасибо.) Это добрая примета. Раз вы нас повезете, может, и моей девчонке улыбнется счастье.Шофер смотрел на девушку и молчал.– Больше откладывать нельзя, – продолжала женщина. – Эдак ведь может без конца тянуться. К тому же скоро зима. А в холода жалко мне ее везти в такую даль. Раз все равно надо, так уж лучше, покуда стоит погода. Вот я и решила ехать сегодня.Шофер молча кивнул и твердым солдатским шагом направился к автобусу.– Садитесь, тетушка, на передние места. Здесь не так трясет, путь ведь не близкий.Женщина ехала продавать дочь в публичный дом, находившийся в городке, который стоял в шестидесяти километрах отсюда и был связан железной дорогой с другими городами.Горная дорога была тряская. Девушка сидела сразу за спиной шофера и видела одни лишь его освещенные послеполуденным солнцем прямые, широкие плечи, накренявшиеся то вправо, то влево на крутых поворотах. Его обтянутая желтым кителем спина казалась ей широкой, как мир. И казалось ей, что это он своими плечами раздвигает горы, высившиеся по обе стороны петлявшей дороги.Им предстояло проехать через два высоких горных перевала. Автобус нагнал повозку. Кучер тотчас свернул к обочине.– Аригато! – звонким, чистым голосом поблагодарил шофер, кивнув, точно дятел, головой.Впереди показалась подвода с бревнами. Она тоже отъехала к краю дороги.– Аригато! – снова прокричал шофер, поравнявшись с возчиком.Затем посторонилась большая грузовая тележка с кладью.– Аригато!Потом рикша.– Аригато!Потом всадник.– Аригато!Если бы ему за пятнадцать минут пути попалось тридцать повозок, он бы и тридцать раз произнес свое «спасибо». Доведись ему проехать четыреста километров, он бы и тогда не нарушил этого правила вежливости. Оно было для него столь же простым и безыскусственным, как естественна прямизна ствола криптомерии.Прошло уже более трех часов, как они выехали из гавани. Шофер зажег фары. Каждый раз, когда навстречу попадались телега или всадник, он тотчас гасил огни, кланялся и говорил: «Спасибо».Возчики, кучера и всадники на всей шестидесятикилометровой трассе считали его лучшим и самым вежливым шофером.Когда мать с дочерью вечером вылезли из автобуса на площади, где была автобусная станция, девушку всю трясло, ноги у нее подкашивались, голова кружилась.– Погоди минуту, – бросила ей через плечо женщина и поспешила за шофером.– Послушайте, – обратилась она к нему. – Моя девчонка говорит, что влюбилась в вас. Ничего удивительного! Ведь любая городская барышня проедет с вами тридцать-сорок километров и наверняка втюрится. Так чего же ожидать от бедной крестьянской девушки!… Я вас очень прошу… В ноги поклонюсь… Ведь с завтрашнего дня она станет забавой для разных шалопаев и кобелей, которых она сроду и в глаза никогда не видела…На следующий день ранним утром шофер вышел из жалкого, обшарпанного домика – Дома для приезжих, а попросту ночлежки – и твердой солдатской походкой направился через площадь. Позади быстро семенили мать и дочь. Большой красный рейсовый автобус с фиолетовым флажком ожидал пассажиров, прибывших с первым поездом.Девушка первой влезла в автобус и, облизывая кончиком языка пересохшие губы, любовно поглаживала черное кожаное сидение водителя. Мать ежилась от утреннего холода.– Ну что, повезем девчонку назад? – говорила она шоферу. – Она сегодня с утра стала реветь, да и вы меня разбранили. Не следовало бы мне быть такой сердобольной. Да уж ладно. Назад – так назад. Придется до весны потерпеть. Зимой-то, в холода, жалко будет везти. Пусть поживет дома, пока опять не начнутся теплые дни, а там уж, хочешь не хочешь, другого выхода нет.Трое пассажиров, прибывших с первым поездом, сели вавтобус.Шофер поправил подушку на водительском сидении. Девушка, севшая позади него, снова вперила взгляд в его плечи, казавшиеся ей теперь удивительно теплыми и родными. Осенний утренний ветерок обдувал ее лицо.Автобус нагнал повозку. Она свернула к обочине.– Аригато, – поблагодарил шофер. Потом он нагнал телегу с грузом.– Аригато! Затем – всадника.– Аригато!Автобус возвращался в гавань у южной оконечности полуострова, и поля и горы вдоль шестидесятикилометровой дороги то и дело оглашались возгласами шофера:– Аригато!– Аригато!– Аригато!Осень в горах стояла в этом году чудесная, и хурма уродилась на славу.

1