Бугорок не шевелился. Кора нежно тюкнула клювом по скорлупе, разбивая ее вокруг отверстия. И вот из скорлупы появился мокрый комочек, в котором Тимка лишь с большим трудом мог различить крылья, голову, ноги. Птенец был заметно меньше братьев и, наверное, гораздо слабее их. Шестое яйцо осталось лежать неподвижно.
– Теперь уже ясно: из него ничего не выведется, – сказала Кора и выбросила яйцо из гнезда.
Пять маленьких голых птенцов копошились на дне гнезда.
– Кора! А почему твои птенцы такие голые? Вот у уток и куриц птенцы сразу бегают за матерью, – не мог скрыть своего любопытства Тимка.
– Чудак! Краа! Краа! Птенцы-то голые не только у нас, но и у всех птиц, котор-ррые могут долго выкар-карр-мливать их в гнезде. У кур-рр-опаток, тетерревов, глухар-рр-ей, перрелелок нет своего постоянного дома. Как птенцы выведутся, все семейство пускается в путешествие. Очень много птенцов прри этом гибнет, – терпеливо объясняла Кора, внимательно следя за птенцами. – Знаешь, сколько птенцов бывает у всех этих лесных курр-рр-иц? Штук по десять, а то и по пятнадцать, а выррастет, как и у нас, один-два…
– Неужели только один или два останется? Почему же вы, такие сильные, не можете сохранить всех своих детей? – удивился Тимка. – Ну, я понимаю, лягушки или растения там всякие приносят семян или икринок видимо-невидимо: они их и не охраняют… Но ведь вы самые, наверное, сильные птицы в лесу и такие заботливые… Не верю, что у вас останется только один или два детеныша. Не веррр-рю! Краак! – решительно закаркал Тимка.
– Тогда поживи еще с нами… Кра-кра! – кракнула Кора. – Не вер-рр-ишь? Посмотрришь, повер-рр-ишь…
– Ну, Кора, на старрости лет ты стала очень болтливой! Пор-рра за дело приниматься! Смотрри, сколько теперрь у нас рртов! – решительно прервал их разговор Корак.
Тимка тоже взглянул в гнездо и увидел пять больших желтых раскрытых ртов, как большие желтые тюльпаны, колыхавшиеся на неправдоподобно тоненьких шеях. Птенцы даже не умели еще кричать, у них не было глаз, и они только тянулись и тянулись вверх навстречу родительским клювам. А в этих клювах пока ничего не было.
– А у меня есть целая куча жуков! – С этими словами Тимка протянул воронам свою майку.
– Как хорро-рошо! Хор-рошо! – прокаркала Кора. – Я так и не успела слетать покормиться из-за этих малюток. – И она начала с жадностью глотать жуков.
– Скоррее! Скоррее, Кора! Полетим за кормом для маленьких! – опять вмешался Корак.
– Ты думаешь, мы можем лететь вдвоем? – спросила Кора. – А как же оставить одних птенцов? Одно гнездо без присмотра?
– Попрросим мальчиш-шш-ку посмотр-рреть за птенцами! Скор-ррее! Скор-ррее за кор-корр-мом!
Тимка залез чуть повыше гнезда и удобно устроился в знакомой развилке. Птенцы притихли и опустили головы, почувствовав, видно, что родители улетели.
Вскоре прилетела Кора и принесла каких-то мелких гусениц. Стоило ей коснуться края гнезда, как все птенцы встрепенулись и, как по команде, вытянули вверх раскрытые рты. Кора быстро положила в каждый из ртов что-то съестное и улетела. Прилетел Корак, все повторилось в том же порядке. Но Тимка заметил, что рот птенца, который вылупился последним, всегда открывался позже и был чуть-чуть ниже, чем рты его братьев и сестер. Правда, совсем чуть-чуть, но отцу и матери некогда было рассматривать, кому достается больше, – они только успевали класть добычу в тянущиеся рты. И конечно, самым бойким доставалось побольше.
Птенцы росли очень быстро. У них открылись глаза, их лысые тельца стали покрываться нежным пухом, а потом среди этого пуха появились первые перышки. А самый маленький так и оставался самым маленьким: у него позже всех появились перья и день ото дня он становился все слабее и слабее. Теперь уж ему и вовсе не доставалось ни кузнечиков, ни жуков, ни лягушек, ни гусениц: его сильные сверстники перехватывали все прямо перед его клювом. И однажды утром Тимка увидал в гнезде не пять птенцов, а только четыре.
– Где же твой пятый птенец?
– Он погиб, – грустно вздохнула Кора, – и Корак отнес его подальше от гнезда… У нас могут жить только самые сильные и выносливые… Сегодня мы с Корраком полетим за коррмом подальше, посмотрри, пожалуйста, за птенцами. Смотрри внимательно, как бы чего не случилось… В случае опасности позови нас погрромче.
– И что может случиться с такими большими птенцами? – размышлял Тимка. – Еду им приносят, ночью их согревают родители…
Тимка еще раз внимательно посмотрел кругом. Вершина березы, на которой он сидел, равномерно покачивалась из стороны в сторону. Шелестела подросшая листва, внизу трещали дрозды, далеко-далеко куковала кукушка.
От нечего делать Тимка принялся сочинять песенку:

А ку-ку, ку-ку, ку-ку,
Сидит Тимка на суку,
Вместе с птицами живет,
Свои песенки поет…

Тихо мурлыкая песенку, Тимка грелся в лучах солнца и думал, долго ли ему еще придется жить с воронами. Вдруг зашуршало внизу. Хрустнула и упала вниз сухая ветка. Тимка, привыкший улавливать всякие новые звуки в лесу, насторожился и замер, повернул голову в сторону долетевшего шороха. Чуть пониже гнезда мелькнуло что-то рыжее. У Тимки сильнее забилось сердце и перехватило дыхание: он почувствовал недоброе.
«Чужой у гнезда! – сообразил он, когда второй раз, уже у самой развилки, увидел проворное рыжее тело величиной с кошку. – Опасность!»

– Скорее! Скорее! Кора, Корак! Кто-то лезет в гнездо!! Черная мордочка и два острых треугольных ушка показались на стволе березы, и длинное юркое тело метнулось в гнездо. В тот же момент сверху бесшумно как камень свалился ворон. Кто это был, Тимка не успел разобрать, так быстро все произошло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46