Извини, но я не могу принять твою версию.– Я так и думал, что ты это скажешь. Но пойми, я отнюдь не убежден, что моя версия во всем соответствует действительности. Я полагаю, что это лишь одна из гипотез.– Ты говоришь так, как будто у тебя в закромах наберется сотня идей. Ну же, не скупись, выкладывай, что еще ты надумал.– Я не претендую на истину. То, что я сказал, основывается на предположении, что преступление совершено там, где был найден труп. Можно допустить, что труп был туда подброшен и убийство произошло в каком-то другом месте. В следственном штабе эта версия имеет наибольшее число сторонников. Независимо от того, является А убийцей или нет.– Обычно подобная версия представляется самой вероятной. Однако ты не рассматриваешь ее как основную. Почему?– Очень просто. Если А – убийца, эта версия отпадает. Дело в том, что у нее нет машины. Более того, она не умеет водить. Следовательно, у нее не было способа перевезти труп.– Ты прав. Это важное обстоятельство.– Далее, имеется велосипед, найденный возле трупа. Конечно, можно допустить, что он был подброшен специально, чтобы создать видимость, будто убийство произошло на дамбе, но тогда какой смысл оставлять на нем отпечатки пальцев? Ведь пальцы убитого были сожжены.– Ты прав, велосипед – это загадка. – Югава пробежался пальцами по краю стола, точно по клавиатуре рояля, после чего добавил: – Но как бы там ни было, не проще ли предположить, что убийца – мужчина?– В следственном штабе это мнение преобладает. Однако отсюда нельзя делать вывод, что А совершенно ни при чем.– Другими словами, у А был сообщник мужчина?– В данный момент мы изучаем ее окружение. Раньше она работала в ночном клубе, так что, сам понимаешь, хахалей у нее было хоть отбавляй.– Слышали бы тебя работницы ночных клубов, вот бы обиделись! – усмехнулся Югава и, отпив пива, вновь посерьезнел. – Покажи-ка мне еще раз ваш рисунок.– Этот? – Кусанаги достал листок с одетой фигурой убитого.Глядя на рисунок, Югава пробормотал:– Любопытно, зачем преступник снял с трупа одежду?– Вероятно, для того, чтобы скрыть личность убитого. Для того же, для чего размозжил лицо и сжег пальцы.– В таком случае не проще ли было забрать одежду с собой? Но он почему-то решил ее сжечь, в результате она только обгорела, и благодаря этому вы смогли составить этот рисунок.– Видимо, торопился.– Но вообще-то говоря, разве возможно установить личность человека по его одежде и ботинкам, если, конечно, где-нибудь в кармане не затеряется бумажник или водительское удостоверение? Снимать с трупа одежду – слишком большой риск. Для преступника главное – скорее скрыться с места преступления.– К чему ты клонишь? Хочешь сказать, была какая-то другая причина, почему он снял одежду?– Определенно утверждать не могу. Но думаю, что пока вы не установите эту причину, если, конечно, таковая имеется, вы не сможете задержать преступника, – сказав это, Югава пальцем начертил на рисунке большой вопросительный знак.
Результаты экзамена по математике в конце учебного года были удручающими. Это касалось всех классов – ни одного способного ученика. Исигами замечал, что год от года умственный уровень учеников падает.Вернув листы с тестами, Исигами объявил, что намерен устроить переэкзаменовку. По заведенному в гимназии порядку, был установлен нижний допустимый балл по каждому предмету, и не получив его, ученик не мог перейти в следующий класс. Разумеется, поскольку проводились переэкзаменовки, отчисления за неуспеваемость были большой редкостью.Новость о переэкзаменовке вызвала в классе недовольный ропот. Никакой другой реакции Исигами не ждал и пропустил бы мимо ушей, если б один из учеников не обратился непосредственно к нему:– Господин учитель, во многих университетах нет вступительного экзамена по математике, так какая разница тем, кто собирается туда поступать, что у них по математике?Исигами посмотрел в ту сторону, откуда был задан вопрос. Ученик по фамилии Мориока, почесывая шею, озирался по сторонам, ища поддержки у товарищей. Парень невысокого роста, но даже Исигами, не будучи классным руководителем, знал, что он главный заводила в классе. Ему не раз делали замечания за то, что он приезжал в школу на мотоцикле.– Ты, Мориока, собрался поступать именно в такой университет? – спросил Исигами.– Разумеется, если вообще буду поступать. Сейчас меня в университет как-то не тянет, но в любом случае, когда перейду в следующий класс, не выберу математику, уже сыт по горло. Так что мне плевать, какие у меня отметки. Мне жалко вас. Нянчиться с такими, как мы, болванами! Поэтому предлагаю договориться по-взрослому.Класс грохнул от хохота, всех рассмешило слово «по-взрослому». Исигами тоже усмехнулся.– Если тебе меня жалко, сдай хорошо повторный экзамен. Обещаю ограничиться вопросами по разделу дифференциально-интегрального исчисления. Ничего сложного.Мориока громко фыркнул. Закинул одна на другую выставленные в проход ноги.– Да на фиг они вообще нужны, эти дифференциалы и интегралы! Только пустая трата времени!Исигами уже направился к доске, чтобы начать объяснение по поводу предстоящей переэкзаменовки, но слова Мориоки заставили его обернуться. Он не мог оставить их без внимания.– Слышал, что ты, Мориока, увлекаешься мотоциклами. Ты когда-нибудь видел гонки?Вопрос был столь неожиданным, что Мориока в замешательстве только молча кивнул.– На протяжении трассы гонщики едут с разной скоростью. В зависимости от рельефа и направления ветра, но также и по соображениям тактики они постоянно меняют скорость. Победу обеспечивает мгновенное решение – где попридержать, где разогнаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78