– Тогда и нам нужно так сделать, – согласился Грин. – Но как?
– Наймем двух молодых парней. И арендуем для них униформы и машину.
– Слишком сложно, – сказал Грин. – Обсудим позже.
– И что потом?
– Потом на сцену выходит Флойд. Он говорит, что я его племянник. Что я рассказал ему о расследовании и что у меня большие долги. Что меня можно купить.
– Они его прибьют.
– Мы будем следить.
– Думаешь, они согласятся на его предложение?
– Он скажет им, что их дом прослушивается. Что у них нет ни малейшего шанса в случае, если начнется судебный процесс.
– А как он об этом узнал?
– От племянника.
– Таким образом, они выберут меньшее из двух зол и подкупят полицейских, – сказал Джимми.
– Да.
Мимо проехал белый «ролс-ройс». Из него вышли три стройные блондинки с большими грудями и на высоких каблуках.
– Боже, – простонал Джимми. – Аж почки сводит.
– В них вложена куча денег. Думаю, что они полностью себя переделали.
– Я не возражаю против небольших пластических коррекций. А как насчет ключа?
– Я заверю их, что ключ находится за семью замками. В главном полицейском управлении. До него уже не добраться. Но мы изготовили копию. Нас можно купить. Мы продажны до мозга костей. Мы не против загнать ключ. И присутствовать при открытии сейфа.
– Сколько мы хотим? – лихорадочно спросил Джимми, блуждая в своих мыслях.
– Полмиллиона на брата.
– Маловато, – сказал он. – Половину.
– Я не хочу воевать с ними, – сказал Грин. – У них тоже должна остаться приличная сумма.
– Мы полицейские! Им некуда деваться! Мы прижали их к стенке!
– Ладно, начнем с половины, – предложил Грин, – а в крайнем случае опустим до полумиллиона на человека.
– В самом крайнем случае.
– Отлично.
– А почему, собственно, меня можно подкупить? – спросил Джимми, с напряжением в голосе, сосредоточено, как будто ему сейчас предстояло выйти на съемочную площадку.
– Ты растерял весь свой пенсионный фонд на биржевых спекуляциях. Через полгода твоей карьере конец, и тебе придется искать другую работу, чтобы оставаться на плаву.
Джимми покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Пусть лучше это будет женщина, любовница, которая обходится мне в целое состояние. Здесь больше возможностей.
– Как хочешь, – сказал Грин.
– Мне так легче. Я сыграю эту роль, как никогда еще не играл. Как меня зовут?
– Джимми Ломан.
– А тебя?
– Том Бергман.
– А Флойда?
– Флойда Бенсона они уже знают. Знаменитый актер, который все потерял. Флойд останется Флойдом.
– Если им известно, что Флойд актер, а им это известно, не заподозрят ли они что-то неладное? Что мы тоже, возможно, актеры? – Он озабоченно посмотрел на Грина, осознав подстерегавшую их опасность.
– До тех пор пока они нас не узнают, нам не о чем волноваться.
– Они могут проверить наши фамилии в департаменте полиции Лос-Анджелеса.
– Если бы у них там были контакты, они бы уже давно запросили информацию о Тино.
– Мне нужны очень хорошие усы, – сказал Джимми.
– Надень очки. Линзы так увеличивают твои глаза, что ты похож на жабу, переодетую человеком.
– Всегда приятно слышать, какие ассоциации вызываешь у других, – ответил Джимми. – А как мы напали на их след?
– Мы нашли Тино. Отпечатки их пальцев привели нас в Лас-Вегас. В доме Тино мы обнаружили номер телефона Родни.
– Хорошо. Верно, да.
– Чем ты обеспокоен? – спросил Грин.
– Меня беспокоит то, что нам придется договариваться с этими прохвостами. Может, что-нибудь другое придумаем? Мы не можем их арестовать? Отвезем их куда-нибудь, попридержим, а сами в это время очистим сейф. Настоящий, полноценный грабительский трюк. Как ты думаешь?
– А вот и наша счастливая парочка, – сказал Грин.
Бывают такие вечера, когда кажется, что люди и вещи светятся изнутри, что ночь – это всего лишь черная крыша над городом, выдыхающая излишнее тепло и свет солнца после наступления сумерек. Ослепительный желтый «мустанг» сиял при свете луны. Этот вечерний свет обладает такой же магической силой, как и свет калифорнийского солнца.
Родни, низкорослый мужчина, с важным видом вылезал из желтого «мустанга», в то время как лакей открывал дверцу машины. Это был итальянец с порывистыми движениями мачо. Грин увидел рослую фигуру Паулы, одетую в красное обтягивающее платье из латекса. Его Паулы, не Родни. Она, по крайней мере, на голову возвышалась над бандитом, к тому же была на шпильках. Темные волосы были непривычно перевязаны в хвост красной шелковой ленточкой, словно гигантская шоколадная конфета. В ожидании Родни она одернула платье, демонстрируя свою совершенную задницу любопытным мексиканским лакеям. Грин видел, как этот коротышка взял ее за руку и повел внутрь, ступая широкими напряженным шагами. Она была так же красива, как и семь лет назад, и так же вызывающе одета.
Это была Паула. Сохранилось ли еще где-то в ее животе семя Родни от сегодняшней любовной игры, или же они пользовались презервативами – «Троян» или «Дюрекс», – чтобы не обмениваться своими заразными микробами? Грин не обратил на это внимания, когда они, пыхтя и издавая стоны, возбуждали друг друга («Да, да, здесь, и еще здесь, вот эту точку, пожалуйста»). Паула указывала точный маршрут. Раньше она этого не делала.
В холле «Драис» Родни обратился к одной из встречающих, которая проверила список и кивнула. Они вошли в зал, где стояли накрытые белыми скатертями столы, под которыми престарелые киношники ревматическими пальцами гладили загоревшие ноги своих амбициозных любовниц.
– Поедем обратно? – предложил Джимми.
Грин вышел из машины.
– Что ты задумал? Что ты собираешься делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78