Как жаль, что всем им суждено вырасти!
– Тебе не кажется, что он очень похож на папу, когда улыбается? – сказала Миранда.
– У него улыбка настоящего маньяка, в этом нет никакого сомнения.
На самом же деле сын моей сестры ни на кого из своих родственников совершенно не похож. Я знавала множество детей, которым от их родителей не доставалось ничего, ни единой черточки во внешности, кроме какого-то характерного жеста или привычки. Я более пристально присмотрелась к губам племянника, к этой знакомой улыбке со своеобразно загнутыми уголками рта в стиле раджпутских усов.
Проспер еще не приезжал, чтобы порадоваться прибавлению в семействе?
– Он вернулся с Элефанты несколько часов назад. И никак не может нарадоваться на ребенка.
– Миранда, я понимаю, что сейчас не лучшее время для подобных разговоров, но меня тут самым неожиданным образом несколько поджимают сроки, поэтому я вынуждена задать тебе несколько вопросов.
– Да?
– У тебя есть какие-нибудь подозрения насчет того, кто мог прислать бомбу?
– Ашок Тагор уже меня об этом спрашивал. У меня нет ни малейшего представления. Какой-то сумасшедший, наверное.
– Но, значит, те буквы, которые ты выводила у меня на руке сегодня утром...
Она взглянула на ребенка.
– Мне очень трудно вспомнить то, что я делала в течение последних двадцати четырех часов. Мне кажется, я немного бредила.
– Мне тоже так кажется. – Мы еще несколько минут с восторгом рассматривали маленького коричневого лягушонка у нее на руках. – А что отец твоего ребенка? Ты все еще его любишь?
Она приподняла голову, и наши взгляды встретились. Несколько мгновений мы напряженно всматривались друг в друга.
– Мне всегда очень хотелось иметь ребенка, – сказала она наконец. – И даже странно, что после его рождения я чувствую себя значительно более защищенной, в большей безопасности. Так, словно все то, что нас с ним не касается, не имеет для меня никакого значения.
Она протянула мне руку, и я погладила ее.
– Я скоро вернусь и продолжу играть роль гордой тетушки, – сказала я, совершенно искренне удивляясь, как два столь похожих человека могут быть настолько разными.
Когда много лет назад Ашок рассказывал мне о законах формирования льда, он говорил, что кристаллы в льдинке имеют устойчивые грани, так как процесс их отвердевания развивается постепенно от краев к центру. И теперь я вспоминала тот давний урок.
– В вихревом потоке лед подчиняется более сложным математическим законам. Его рост происходит в направлении изнутри наружу из крошечного внутреннего зерна. В случае со снежинками, к примеру, бывает невозможно предсказать, насколько быстро будет происходить процесс кристаллизации и в каком направлении он будет развиваться. Границы нестабильны. Выбор, который делают в каждый отдельно взятый момент растущие кристаллы, зависит от влажности, температуры, присутствия каких-либо примесей в воздухе. – Он процитировал слова своего любимого автора. – Природа вихревого воздушного потока такова, что каждая из двух снежинок в своем развитии следует по индивидуальному пути. И те снежинки, которые мы имеем в результате, представляют собой зримый образ погодных изменений, имевших место за время их формирования. Сочетания же возможных в рамках данного процесса факторов могут быть бесконечны.
* * *
Глаза Томаса сверкали в предвкушении новой роли.
– Друзья мистера Рэма дали мне костюм для вас и указания, как мне следует завтра себя вести. И я нашел кое-какую информацию по той тематике, которая вас интересовала.
Я прочла вырезки из газет, сидя в машине Томаса. Это были газетные публикации, появившиеся через несколько месяцев после гибели Майи. Поэтому-то я и не натолкнулась на них в ходе собственных изысканий. А еще потому, что, по непостижимой логике каталогизатора, эти газетные статьи не были помещены в рубрику под именем «Майя» или под фамилией «Шарма». А, судя по надписи карандашом, сделанной в правом верхнем углу каждой газетной вырезки, они все оказались в рубрике «Голиаф».
«ГОЛИАФ» ПРОДЛЕВАЕТ СРОК ЖИЗНИ ПОГИБАЮЩЕЙ СТУДИИ
Переживающему серьезные трудности киномагнату Просперу Шарме пришлось с сожалением наблюдать за тем, как его последние пять фильмов с треском провалились в прокате. Шесть месяцев назад он потерял любимую жену Майю, звезду театра и кино. Но сегодня он торжественно отметил важное событие: его студии дана возможность продлить свое существование. «Я обязан этим моему старому другу Энтони Анменну и поддержке, оказанной мне благодаря его усилиям компанией „Голиаф“, – говорит, сияя своей обворожительной улыбкой, руководитель студии. – Без их помощи мой „Остров“ давно бы уже утонул!» – сострил он. Осведомленные источники в компании «Голиаф» (темной лошадки на городских бегах в яростной погоне за недвижимостью) сообщили нам, что от нового соглашения выиграют обе стороны.
– Великолепно, Томас! – воскликнула я. – Но вы нашли мне место для ночлега на сегодняшнюю ночь?
– Да, мадам, у моих двоюродных сестер.
Я не могла вернуться в «Риц», несмотря на то, что кредитная карточка Эйкрса и незначительная подделка подписи могли бы решить мои финансовые проблемы. Если я не передам в указанное время все свои материалы Ашоку, то первое место, где он со своими коллегами станет меня разыскивать, будет отель. А затем они придут на студию к Рэму.
– Найти ночлег не проблема, – сказал Томас. – Меня беспокоит только, не смутит ли вас отсутствие некоторых удобств. – Он бросил на меня взгляд через плечо. – Вы уверены, что не хотите немного отдохнуть перед тем, как отправиться к мистеру Калебу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166