ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Ты что, был у него сегодня?
– Был, – признался Митя.
– Надеюсь, пригласил его к нам на свадьбу?
– С чего бы это… Мы с ним мало знакомы…
– Зато мы с ним достаточно хорошо знакомы. Если бы не он… И она рассказала ему достаточно страшную историю о том, как попала она в сети наркоторговки, дамы, возглавлявшей крупный международный криминальный концерн, занимавшийся кроме торговли наркотой и «живым товаром», ещё и переброской уникальных произведений искусства за рубеж в качестве «залогов» для наркодельцов… И про то рассказала, как полковник Патрикеев помог, ей выкрутиться из этой истории. В какие то подробности Митя, случайно оказавшийся также втянутым в расследование преступлений Кобры, был посвящен.
– Так что ты меня от смерти спас в прямом смысле слова, – от взрыва в машине, а полковник вытащил меня из «уголовного дела». Могла бы меня Кобра затянуть, да не вышло. Словом, он мне словно крестный отец.
– Ну, начинаем дружить «конторами», – ухмыльнулся Митя. – Ты приглашаешь полковника Патрикеева, я – Федю, вся прокуратура сбежится на свадьбу к скромному искусствоведу – реставратору.
– Не «такому уж и скромному, ишь, какого красавца отхватила…
– Это я отхватил красавицу и умницу…
– Взрослые, может хватит препираться, у вас гениальный ребенок ещё не накормлен, – раздался за их спиной голос Гоши.
Пришлось прервать поцелуй на самом интересном месте…
А картошка с селедкой и репчатым лучком так хорошо пошла…
А чай пили со смородиновым листом и мятой.
И говорили в этот вечер о японской графике «Укие-е»…
Дело об убийстве коллекционера Валдиса Кирша
Татьяна Большакова работала чистильщиком.
Работа как работа. Платят хорошо.
Правда, два недостатка. Во-первых, работать – приходится и в выходные дни, и в праздники, и по ночам. Это плохо, зато рабочий день не нормирован, бывает, что и день, и два, и три дня подряд – отгулы. И это хорошо. Потому что муж работал шофером – дальнобойщиком, все время в рейсах. И с двумя детьми оставаться некому. Еще хорошо, с бабой Настей, соседкой по подъезду договорилась, что когда Татьяна на работе (официально – в ВОХРЕ), баба Настя за детьми приглядит: дети ещё маленькие, за ними глаз да глаз, особенно днем. Сейчас то хорошо. Ночь отработает, и завтра с утра свободна. Конечно, спать хочется, но детей завтраком накормит, по телевизору что-нибудь сказочное включит, а если будет опять про обещания хорошей жизни, или таинственные угрозы лидеров крайних, то включит «видак», дети в экран, а она покемарит. Вообще-то она и сама несколько лет в КПСС пробыла. Иначе нельзя. Профессия у неё была идеологическая. Потому что философский факультет МГУ закончила, да-да, вот так вот. Простая девушка, из Подмосковья! А она умная всегда была. Могла бы на физмат запросто, а она вот увлеклась Спинозой. В школьные годы; случайно попался ей томик из серии «ЖЗЛ» со странным этим, завораживающим словом: «Спи-но-за»… Красиво! Взяла. Прочитала. Отец на кухне допивал остатки своей «бормотухи»; мать, стирая на кухне же в корыте, специально, чтоб не давать отцу в сладость пить, корила его хриплым вечно слезливым голосом; в спальне храпел старший брат, приехавший из рейса настолько пьяным, что не смог даже присоединиться к отцу. Она сидела в большой комнате, куда к ночи вернется мать и со двора прибегут грязные и возбужденные младшие братья – Серя и Колян, – спальню всегда оставляют «алкашам», там у них по пьяни всякое бывает, ещё облюют… Она сидела за круглым обеденным столом, покрытым старой салфеткой с кружевными оборками и не отстирываемыми пятнами красного, фиолетового и синего цвета (красного – от вина, остальное – от пролитых во время исполнения уроков ею или младшими братьями чернил, – чернила проливали в пьяном кураже отец или старший брат), заткнув уши кулачками, и читала всякие интересные выражения. Вроде того, что разум, – естественный свет, способен познать природу, её могущество и законы. Только разум…
В спальне храпел старшой, в кухне уже лениво препирались мать и отец. Мать как всегда слезливо призывала на помощь Бога.
– Вот погоди, погоди, накажет тебя господь. Мне нынче опять во сне паук снился.
– Значится, письмо будет, – неуверенно пролопотал отец.
– Нет, это значит – наказание тебе будет…
А она читала… Суевериям всякого рода более всего преданы те люди, – писал неизвестный ей Спиноза, – которые без меры желают чего – нибудь сомнительного. Они обращаются к божественной помощи тогда, когда находятся в опасности и не умеют сами себе помочь…
Мысль, человеческая, мысль… Этот неизвестный – ей философ утверждал, что существование мысли становится необходимым, как только человеческое тело начинает существовать, что самое высокое и самое тонкое может бы точно и ясно понято, и даже объяснено.
Чем дальше она читала, тем интереснее – и логичнее казались ей материалистические построения философа, получившего фамилию от маленького городка в Португалии. Она решила, что и сам Спиноза был по происхождению португальцем. Пока учительница истории не сказала ей свистящим шепотом прямо в ухо на один из её вопросов:
– Ты бы, девонька, никому не говорила, что читаешь про этого философа.
– А почему?
– Потому что он еврей, Борух Спиноза…
– Он репрессированный? – на всякий случай спросила она.
– Нет… Но все равно…
– Может, он запрещен…
– Нет, и все-таки…
– Ладно, я никому не скажу, – пообещала Татьяна, и, набрав в городской юношеской библиотеке книг Канта, Гегеля, Шеллинга, а также, – упрямо – «Основы философии Декарта» работы Спинозы, и его же сочинения – Богословско – политический трактат» и «Этику», углубилась, – под пьяный мат старшего брата, вечное препирательство и склоки на кухне отца с матерью, в постижение глубоких, ясных и удивительно логичных построений философов давно прошедших лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
– Был, – признался Митя.
– Надеюсь, пригласил его к нам на свадьбу?
– С чего бы это… Мы с ним мало знакомы…
– Зато мы с ним достаточно хорошо знакомы. Если бы не он… И она рассказала ему достаточно страшную историю о том, как попала она в сети наркоторговки, дамы, возглавлявшей крупный международный криминальный концерн, занимавшийся кроме торговли наркотой и «живым товаром», ещё и переброской уникальных произведений искусства за рубеж в качестве «залогов» для наркодельцов… И про то рассказала, как полковник Патрикеев помог, ей выкрутиться из этой истории. В какие то подробности Митя, случайно оказавшийся также втянутым в расследование преступлений Кобры, был посвящен.
– Так что ты меня от смерти спас в прямом смысле слова, – от взрыва в машине, а полковник вытащил меня из «уголовного дела». Могла бы меня Кобра затянуть, да не вышло. Словом, он мне словно крестный отец.
– Ну, начинаем дружить «конторами», – ухмыльнулся Митя. – Ты приглашаешь полковника Патрикеева, я – Федю, вся прокуратура сбежится на свадьбу к скромному искусствоведу – реставратору.
– Не «такому уж и скромному, ишь, какого красавца отхватила…
– Это я отхватил красавицу и умницу…
– Взрослые, может хватит препираться, у вас гениальный ребенок ещё не накормлен, – раздался за их спиной голос Гоши.
Пришлось прервать поцелуй на самом интересном месте…
А картошка с селедкой и репчатым лучком так хорошо пошла…
А чай пили со смородиновым листом и мятой.
И говорили в этот вечер о японской графике «Укие-е»…
Дело об убийстве коллекционера Валдиса Кирша
Татьяна Большакова работала чистильщиком.
Работа как работа. Платят хорошо.
Правда, два недостатка. Во-первых, работать – приходится и в выходные дни, и в праздники, и по ночам. Это плохо, зато рабочий день не нормирован, бывает, что и день, и два, и три дня подряд – отгулы. И это хорошо. Потому что муж работал шофером – дальнобойщиком, все время в рейсах. И с двумя детьми оставаться некому. Еще хорошо, с бабой Настей, соседкой по подъезду договорилась, что когда Татьяна на работе (официально – в ВОХРЕ), баба Настя за детьми приглядит: дети ещё маленькие, за ними глаз да глаз, особенно днем. Сейчас то хорошо. Ночь отработает, и завтра с утра свободна. Конечно, спать хочется, но детей завтраком накормит, по телевизору что-нибудь сказочное включит, а если будет опять про обещания хорошей жизни, или таинственные угрозы лидеров крайних, то включит «видак», дети в экран, а она покемарит. Вообще-то она и сама несколько лет в КПСС пробыла. Иначе нельзя. Профессия у неё была идеологическая. Потому что философский факультет МГУ закончила, да-да, вот так вот. Простая девушка, из Подмосковья! А она умная всегда была. Могла бы на физмат запросто, а она вот увлеклась Спинозой. В школьные годы; случайно попался ей томик из серии «ЖЗЛ» со странным этим, завораживающим словом: «Спи-но-за»… Красиво! Взяла. Прочитала. Отец на кухне допивал остатки своей «бормотухи»; мать, стирая на кухне же в корыте, специально, чтоб не давать отцу в сладость пить, корила его хриплым вечно слезливым голосом; в спальне храпел старший брат, приехавший из рейса настолько пьяным, что не смог даже присоединиться к отцу. Она сидела в большой комнате, куда к ночи вернется мать и со двора прибегут грязные и возбужденные младшие братья – Серя и Колян, – спальню всегда оставляют «алкашам», там у них по пьяни всякое бывает, ещё облюют… Она сидела за круглым обеденным столом, покрытым старой салфеткой с кружевными оборками и не отстирываемыми пятнами красного, фиолетового и синего цвета (красного – от вина, остальное – от пролитых во время исполнения уроков ею или младшими братьями чернил, – чернила проливали в пьяном кураже отец или старший брат), заткнув уши кулачками, и читала всякие интересные выражения. Вроде того, что разум, – естественный свет, способен познать природу, её могущество и законы. Только разум…
В спальне храпел старшой, в кухне уже лениво препирались мать и отец. Мать как всегда слезливо призывала на помощь Бога.
– Вот погоди, погоди, накажет тебя господь. Мне нынче опять во сне паук снился.
– Значится, письмо будет, – неуверенно пролопотал отец.
– Нет, это значит – наказание тебе будет…
А она читала… Суевериям всякого рода более всего преданы те люди, – писал неизвестный ей Спиноза, – которые без меры желают чего – нибудь сомнительного. Они обращаются к божественной помощи тогда, когда находятся в опасности и не умеют сами себе помочь…
Мысль, человеческая, мысль… Этот неизвестный – ей философ утверждал, что существование мысли становится необходимым, как только человеческое тело начинает существовать, что самое высокое и самое тонкое может бы точно и ясно понято, и даже объяснено.
Чем дальше она читала, тем интереснее – и логичнее казались ей материалистические построения философа, получившего фамилию от маленького городка в Португалии. Она решила, что и сам Спиноза был по происхождению португальцем. Пока учительница истории не сказала ей свистящим шепотом прямо в ухо на один из её вопросов:
– Ты бы, девонька, никому не говорила, что читаешь про этого философа.
– А почему?
– Потому что он еврей, Борух Спиноза…
– Он репрессированный? – на всякий случай спросила она.
– Нет… Но все равно…
– Может, он запрещен…
– Нет, и все-таки…
– Ладно, я никому не скажу, – пообещала Татьяна, и, набрав в городской юношеской библиотеке книг Канта, Гегеля, Шеллинга, а также, – упрямо – «Основы философии Декарта» работы Спинозы, и его же сочинения – Богословско – политический трактат» и «Этику», углубилась, – под пьяный мат старшего брата, вечное препирательство и склоки на кухне отца с матерью, в постижение глубоких, ясных и удивительно логичных построений философов давно прошедших лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148