ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

– В этом деле много темных мест. Следует прежде всего выяснить, нет ли за Станиславом Тополевским, или, иначе говоря, за нашим всеми уважаемым садоводом Червономейским, других преступлений. Например, военных. А также не было ли у него соучастников. Я говорю не о вроцлавском преступлении, у которого истек срок давности, а о более поздних.
– Ловкий, подлец, – буркнул Стефаньский. – Умело избавился от соучастников, а сам снял сливки. Произошла только одна осечка. Он думал, что те двое получат вышку и таким образом исчезнут последние свидетели его преступления. Если бы он знал об изменении приговора, наверняка в Польшу бы не вернулся. А кстати, зачем он вернулся?
– Это очень просто объяснить, – сказал Зигмунт Полещук, который два года работал за границей. – Во Франции этот человек был никто. Обычный крестьянин из-под Лиона. Там его деньги никого не удивляли, потому что даже в поселке, где он жил, наверняка были люди богаче. Кроме того, он был иностранцем, чужаком, который ест французский хлеб. Независимо от гражданства, трудолюбия или богатства он оставался бы там чужим до конца жизни, человеком, которого бы местное окружение терпело, но презирало. Никаких дружеских отношений, никаких контактов, кроме официальных, он иметь не мог.
– А дети?
– Дети – другое дело. Они родились уже во Франции, жили в большом городе, где отношения между людьми значительно либеральнее, чем в консервативной деревне. Дети, благодаря своим семьям, входят в городское общество, их признают своими. Тут огромная разница. Здесь же Червономейский с самого начала, с момента, когда его элегантная «симка» появилась на улицах Забегово, считался человеком, которому можно позавидовать. Людям нравилось его богатство и то, что он жил за границей. И при всем этом он был своим, земляком из-под Чешина. Стоило посмотреть, как этому человеку кланялись на улице, как приходили к нему за советом. Этого он и через сто лет не дождался бы в Лионе или даже в своей родной деревне.
– Да, – подтвердил майор, – Зигмунт прав. К тому же этот человек мог просто тосковать по родным краям.
– Может, он потому и пошел на преступление, чтобы потом вернуться на родину богатым человеком, – добавил Эдмунд Жешотко.
– Хватит теорий. – Майор понял, что совещание явно затягивается. – Нужно выяснить истинную фамилию садовода. Тополевский или Червономейский? Как после войны он оказался в Польше? Не совершил ли он здесь еще каких-нибудь преступлений? Жил ли он во Франции только под фамилией Червономейский? Может, он и там вел двойную жизнь? Что он делал в Советском Союзе после освобождения из плена? Как видите, впереди очень много работы. А еще те двое.
– Те двое?
– Именно, те два бандита. Нужно выяснить, что было с ними дальше, после изменения приговора. Нетрудно догадаться, что если они выжили, то уже должны быть на свободе. Одна из амнистий заменила все пожизненные сроки лишения свободы пятнадцатью годами. Значит, не позднее 1961 года они освободились. Что они делали потом? Где они живут сейчас?
– Куча работы. Не завидую Басе, – заметил Стефаньский.
– Каждому хватит работы, – утешил майор поручника, – вам тоже. Только когда все это проверим, можно будет установить, кто из этих двоих убийца. Естественно, опираясь на точные доказательства. А в данный момент у нас нет ни одного.
В тот же день в Варшаву было отправлено новое письмо с просьбой предоставить информацию о Ковалевском и Бунерло. В письме спрашивали, в каких исправительных заведениях они отбывали наказание, как себя вели, когда вышли на свободу и где находятся сейчас.
Тем временем пришла информация о рядовом III полка танковой дивизии «Бреслау», военнопленном из-под Сталинграда Вальдемаре Червономейском. Этот человек еще в 1944 году подал рапорт об освобождении его из лагеря и о разрешении вступить в ряды Войска Польского. Свое желание он мотивировал тем, что является поляком, родился на территории Польши, а в вермахт его взяли насильно, вопреки нормам международного права. Этот рапорт прошел длинную официальную дорогу. Каждое содержавшееся в нем сведение требовалось проверить, что в условиях продолжавшейся войны было не так просто сделать. В конце концов просьбу удовлетворили в марте 1945 года, но уже не Вальдемара, а Владислава Червономейского освободили из лагеря с правом выезда в Польшу. На этом след обрывался. В Польше Владислав Червономейский в этот период не был зарегистрирован.
Франция же подтвердила, что в 1948 году Владислав Червономейский, прежде проживавший в Эльзасе и оставивший здесь жену и двоих детей, вернулся на свое последнее место жительства, прибыв из Англии. До этого, как следовало из его документов, он находился в зоне американской оккупации на западе Германии и еще два года в Швеции. Французские власти подтвердили также, что затем Червономейский переселился под Лион, где завел собственное хозяйство. Судим не был. Перед выездом в Польшу все налоговые дела урегулировал.
– Так, – сказал Зайончковский, – из плена этого человека освободили достаточно поздно. Может, в конце войны он не сумел попасть в Войско Польское. А может, вообще не пытался. У него уже тогда, вероятно, появились какие-то преступные замыслы. Отсюда изменение имени, а позже фамилии.
– Удивляет меня одно совпадение, – добавила поручник Шливиньска. – Служба в танковой дивизии «Бреслау» говорит о том, что этот человек проходил военную подготовку в вермахте как раз в этом городе. Преступление тоже совершено во Вроцлаве. Думаю, Червономейский уже тогда слышал о богатствах Ротвальдов, может, даже лично знал их и с того времени вынашивал преступный замысел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики