Подумал я эдак, подумал и решился отнести завтра деньги. Хошь оно тысячу целковых отвалить и не по нашим капиталам, да что поделаешь, – живот свой дороже. И расстроился я просто во как!
Однако Савишна мне говорит:
– «Не дело надумал, Степаныч! Ты человек семейственный и не должен такими деньжищами швыряться зря».
– «Какое, – говорю, – зря! У меня и у самого сердце кровью обливается, да что поделаешь – умирать неохота».
А жена в ответ: – «Пользы никакой от этого тебе не будет. Ну, заплатишь ты тыщу, а душегубы с тебя через неделю еще три потребуют. Скажут, – купец пугливый да покладистый. Ты что же – и три отвалишь?»
И раскроила она меня этими самыми разговорами, г. начальник, до того что хошь плачь! «Нет, – говорит, – Степаныч, послушай моего бабьего совета! Сходи ты в сыскную полицию, разыщи самого главного начальника да и расскажи ему все, как есть. Оно вернее будет! И защитит он тебя от мазуриков, да и деньги при тебе останутся». До утра мы с ней судили да рядили, и баба моя на своем настояла. И вот я пришел к вашей милости, не оставьте без внимания, защитите! – И Артамонов, прослезившись, обтер глаза платком.
– Ну, и скажите спасибо вашей жене, что на правильный путь вас направила. Нечего мошенников поощрять! А мы вас защитим, но только и вы должны нам помочь.
– За этим дело не станет! – сказал повеселевший Артамонов.
– Ежели там расходы какие или, к примеру сказать, благотворительность, то мы с превеликим нашим удовольствием! – и он полез было за бумажником.
– Да вы, никак, рехнулись, голубчик, с перепугу?! Прячьте, прячьте ваши деньги, они нам не нужны. Мы царево жалованье получаем и обязаны защищать от мошенников всех и каждого.
Ваша помощь будет не в том. Вы должны будете завтра в назначенный в письме час явиться на место и ждать Черного Ворона, а когда он явится и подойдет к вам, то сунуть ему запечатанный конверт, набитый газетной бумагой. В это время мои люди его схватят.
Артамонов чуть не кувырнулся со стула:
– Ну уж нет, г. начальник! От этого увольте! С чего же это я на рожон полезу? Да этот самый Ворон как пальнет в меня – тут мне и конец! У меня как-никак жена, дочь, торговля! Я не только что встречаться, а за версту не желаю видеть этого душегуба!
Нет уж, вы, сделайте милость, как-нибудь без меня управьтесь!
– Чудак вы человек! Как же без вас обойтись? Ведь если вместо вас пойдет другой, то Черный Ворон пройдет мимо него, не останавливаясь, и мы его не обознаем и не словим. Не найдя вас, он обозлится, и вот тогда-то вам, наверное, крышка!
– Мать честная! Святые угодники! Что же мне теперича делать? И так обернешься – плохо, и эдак – ан, еще хуже! Вот истинная напасть, и выхода нет!
– Выход есть: послушайтесь меня – и все хорошо будет.
– Да как же, г. начальник, ведь боязно-то как?!
– Чего же вы боитесь, подумайте сами? Вы все сделаете, как он приказывал, конверт передадите, с чего же ему вас убивать или трогать?
– Так-то оно так! А ежели они спохватятся, что в конверте не деньги, а одна труха?
– Так мы не дадим ему время разглядывать!
Артамонов глубоко задумался, затем нерешительно молвил:
– А все же, может, г. начальник, вы найдете забубённую голову таку, что за вознаграждение согласится пойтить заместо меня. Опять начинай сначала! Да ведь Ворон-то вас в глаза знает? Ведь писал-то он вам! Поджидать-то будет вас?
Наконец, после долгих уговариваний, мне удалось уломать и убедить моего купца. Он обещал завтра явиться к «Болоту» ровно в восемь Я отправил агента для предварительного осмотра места завтрашней встречи. Из его донесения выяснилось, что место Вороном выбрано удачно, так как представляет собой обширную площадь. Ни подъезда, ни лавки, ни подворотни, куда бы можно было спрятать засаду, – поблизости не имеется. Я лично съездил взглянуть на площадь и убедился в точности донесения. Однако мне показалось возможным рассадить моих людей по деревьям, там и сям растущим среди площади. Деревья были старые и ветвистые, и, конечно, в декабрьских сумерках, при крайней отдаленности редких керосиновых фонарей, агенты на них будут незаметны.
На следующий день я так и распорядился. Часа за два до условленного срока мои засадчики заняли свои птичьи позиции. Один из них мне потом докладывал:
– Ровно в 8 часов появилась дрожащая фигура Артамонова, каковая, озираясь и спотыкаясь, начала разгуливать по площади, держась поблизости наших деревьев. Минут через 15 появился со стороны прилегавшего к площади рынка мальчишка лет 14-ти, подошел к оцепеневшему купцу и деланным басом проревел:
– Конверт!
Артамонов, дрожа всем телом, протянул конверт и в полуобморочном состоянии прислонился к дереву. Мальчишка, не глядя, стал запихивать воображаемые деньги за пазуху рубашки. Ну, мы тут его и схватили. При обыске у него ничего не оказалось, кроме вот этих трех книжонок. И агент положил мне на стол три лубочно раскрашенных экземпляра из «пинкертоновской» серии. Один из них был как раз озаглавлен Черный Ворон, и тут же на обложке виднелись череп, скрещенные кости, черный гроб и три свечи.
– А ну-ка, позовите-ка ко мне Черного Ворона!
Ко мне ввели мальчика, рыдающего в три ручья.
– Ты и есть Черный Ворон?
Мальчик, не отвечая, продолжал реветь.
– Ах ты паршивец этакий! Вот прикажу сейчас разложить тебя Да как всыплю тебе полсотни горячих, так ты у меня забудешь как людей запугивать письмами!
Выбранив его хорошенько, я вызвал к себе его родителей. Он оказался сыном довольно зажиточного и тоже замоскворецкого лавочника.
Перепуганные родители явились в полицию и, услыхав о проделке сына так и ахнули:
– Ах он паскудник!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161