– Я никогда не требую от жизни невозможного, – серьезно отозвалась ведьма. – Это глупо.
– Почему?
– Потому что ее возможности безграничны. Полощи волосы.
Момент смытия краски тоже был выбран сугубо по внутреннему побуждению. Ибо полагалось-то ее держать на волосах около получаса, но учитывая, что какие-то пряди были накрашены раньше и уже перестояли свое, а какие-то еще только-только окунулись в настойку…
– Дивное же зрелище меня ждет, когда они высохнут, – мрачно пробормотала дисцития, опускаясь в воду. Пена радостно шарахнулась к бортам, но воды уже успело выплеснуться столько, что на этот раз она за край не перелилась, вхолостую пошипев у стенок. От длинных прядей во все стороны поползли змеистые кроваво-красные струйки растворяющейся в воде огнянки.
Высохнуть им естественным путем, разумеется, никто не дал: за окном уже намечались зябкие предрассветные сумерки, а дел еще было невпроворот, так что, выбравшись наконец из поднадоевшей бадьи и с отвращением полюбовавшись на сморщившуюся в рубчик кожу на ладонях, Лерга презрительно выплюнула заклинание. От волос к потолку повалило облако холодного пара, осело капельками на затянутых тонким слоем слюды окнах.
Ристания, не давая Лерге в полной мере оценить понесенный от перекрашивания ущерб, усадила ее на стул и раскалила на каминной решетке стальные щипцы. С шипением проходящие через них пряди язвительно ворчали, на выходе теряя всякую волнистость.
– Ух ты! – искренне восхитилась дисцития. – И что, так каждый день можно?
Если свой естественный цвет волос Лергу вполне устраивал, то свести на нет эти дурацкие, торчащие во все стороны завитки было едва ли не самой заветной мечтой. Но, увы, магической корректировке подобные проблемы не поддавались. Не тот уровень. Магия – это не бытовое подспорье, а великое искусство пропорций. Она с удовольствием развеет пылью стотысячное войско, а вот распрямлять непослушные волосы брезгливо откажется наотрез.
– Можно, – согласилась чародейка, сноровисто, явно не в первый раз, распрямляя прядь за прядью. Волосы, сразу ставшие намного длиннее, горячим покрывалом ложились на плечи. – Седмицы две.
– А потом? – не поняла дисцития, с восторгом зажимая между двумя пальцами в кои-то веки прямую прядь.
– А потом волосы вылезают клочьями, – безапелляционно отрезала Ристания, заканчивая и откладывая щипцы.
– А раньше предупредить нельзя было?! – в ужасе подскочила Лерга.
– Успокойся. Ничего с тобой от одного раза не сделается. – Чародейка уже с неизменной невозмутимостью зачесывала волосы Лерги куда-то наверх, мало обращая внимание на ее возмущенный визг при насильственном прореживании шевелюры. – Глаза красить сама будешь?
– А часто бывают кухонные служанки с накрашенными глазами? – съязвила в ответ Лерга, с сомнением ощупывая странное сооружение на голове. Обычно она носила волосы распущенными, так что теперь боялась даже лишний раз покачать головой, хотя намертво спаянному магией узлу из волос разрушение явно не грозило.
– При дворе иных и не бывает, – парировала ведьма. – Там длинные ноги, красивые глаза и гламария – не роскошь, а средство продвижения по карьерной лестнице!
– Мерзость какая, – ругнулась Лерга, оценив подоплеку слов Ристании.
Глаза ей все же красила Ристания, уверенно тыкая в оные тоненькой палочкой с заостренным кончиком. Лерга, боязливо моргающая не вовремя, размазала черную подводку по всему веку, пришлось стирать и накладывать заново… Словом, через четверть часа мучений Лерга поняла, что передушить всю королевскую погоню голыми руками ей было бы гораздо проще.
Когда дисцитию наконец-то подпустили к зеркалу, она уже не нашла даже достаточно грязных ругательств, чтобы выразить свое отношение к измененному «милому облику». Только нервный мелкий смех разбирал.
Служанка из нее вышла на редкость посредственная. Невесть где раздобытое Ристанией светло-зеленое льняное платьице с цветочной вышивкой по вороту, на рукавах и вокруг пояса спускалось ниже лодыжек, не балуя разрезами или декольте. Темно-медные волосы, которые вообще-то выкрасились лишайными пятнами, но Ристания умудрилась это как-то скрыть, были гладко зачесаны назад и убраны в тугой тяжелый узел, оттягивавший голову назад. Глаза, изначально изумрудные и лучистые, после стараний чародейки приобрели на редкость отвратительный оттенок грязной лужи, потеряв всякую выразительность.
– Крыса подхалимская, – с отвращениям припечатала Лерга, вдоволь насладившись малопривлекательной картиной. – И долго мне существовать в таком виде?
– Надеюсь, нет, – ответила Ристания, аккуратно завинчивая флакончики с краской, споласкивая в воде тоненькие кисточки для глаз и убирая это все в сумку. – Но гарантировать, увы, не могу.
– Спасибо за честность, – мученически простонала Лерга.
Сомнительные прелести макияжа не заставили себя долго ждать: у дисцитии жутко зачесался левый глаз, но вот почесать его она не смела. «Поди подводка в глаз и попала!» – раздраженно думала она, нетерпеливо постукивая кончиками пальцев по столу.
Ристания тем временем, поглядев на рассеивающуюся предрассветную хмарь за окном через щелку между ставнями, поняла, что на нормальный завтрак у них с Лергой времени не остается, и достала из сумки плитку черного горького шоколада. Столик жалко скрипнул, собираясь опрокинуться.
– Осторожнее! По-моему, он сейчас прикажет долго жить, – вскрикнула торопливо отскочившая от шаткой мебели Лерга.
Ристания презрительно фыркнула:
– Сломается – туда и дорога! Грош цена тому столу, на котором даже плитку шоколада разломать нельзя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127