– спросил я. Билл не ответил, но по его знаку Анетта извлекла из большого кожаного портфеля толстую пачку газет.
– Положи их на этот стол, – сказал Билл.
Анетта Кассель плавно – точно легкий ветерок погладил золотистую ниву – подошла к столу около черной доски и опустила на него свою ношу. Ян Таннберг воздержался от громкого выражения чувств, но про себя-то наверно присвистнул.
– Кто-то из вас слаб на язык… – сказал Билл. – Но запомните: чтобы я больше не видел таких статей… Кто впредь без моего ведома выскажется для печати, того я лично выброшу за борт за маяком «Отче Наш». Понятно?
Куда уж понятнее.
Старший из двух адвокатов, Томас Марк, снял очки и покачивал их, держа за дужку. Прокашлявшись, заговорил громко, модулируя так, будто держал речь в большом конференц-зале городской ратуши.
– Наш клиент не одобряет такого рода гласность. Акционерное общество «Викинг Кеми» относится к числу предприятий, которые…
Он не успел закончить свою мысль. Билл посчитал его защитительную речь малоинтересной и перебил адвоката:
– Ладно, Томас, – того, что попало в печать, уже не вернешь… – Он снова обратился к нам: – Но берегитесь, если кто из вас не то что произнесет, подумает на эту тему в присутствии газетчиков… Вопросы есть?
Нам было не до вопросов, и совещание закончилось.
Взяв по газете, мы с Георгом вышли в тень за гостиницей. С юга доносились первые глухие раскаты грома.
Найти статью, которую подразумевал Билл Маккэй, не составляло труда. Крупный заголовок сам бросался в глаза.

ШВЕДСКАЯ ФИРМА, ПРОИЗВОДЯЩАЯ МОЮЩИЕ СРЕДСТВА,
ВЫКЛАДЫВАЕТ МИЛЛИОНЫ НА ЗАВОЕВАНИЕ КУБКА «АМЕРИКИ»
У верфи «Ринген» в Марстранде зеркало гаванских вод отражает обводы знаменитого судна. Победитель Кубка «Америки» 1964 года, легендарная двенадцатиметровая яхта R-класса «Констеллейшн» зафрахтована шведскими претендентами. Сейчас идет подготовка экипажа для специально конструируемой шведской яхты. Конструктор – получивший в последнее время известность в Скандинавии своими научными разработками Гуннар Эклунд. В следующем году творение, которое рождается на его чертежном столе, отправится в Соединенные Штаты, чтобы попытаться добыть желанный трофей.
Вся компания обойдется финансирующей фирме «Викинг Кеми» приблизительно в десять миллионов крон.
Один из членов подписавшего контракт экипажа сообщает, что весь проект затеян ради рекламы.
Будем надеяться, что поименованное шведское предприятие утопит свои миллионы в море.

Сильный раскат грома послужил своего рода виньеткой в конце статьи. Мы сложили газеты и помолчали, размышляя над прочитанным.
– Н-да, вот так-то, – произнес Георг.
– Надо же, как близко к сердцу они это приняли… – сказал я.
– Адвокаты есть адвокаты, осторожность превыше всего.
Гроза бушевала где-то поблизости. Похоже было, что молнии берут на прицел крепостную башню. На гравийную дорожку возле нас упали тяжелые дождевые капли.
– Как ты думаешь, кто проговорился? – спросил Георг.
– Никто.
– Никто?
– По-моему, это липа. Журналист что-то пронюхал, а чтобы придать материалу больше достоверности и веса, приписывает кому-то из нас. Пресловутый анонимный источник…
– Что ж, когда вспомнишь все дурацкие репортажи с гонок…
Мы рассмеялись. Репортажи, в которых истина и ложь, как говорится, танцевали польку друг с другом, встречались нам не раз.
– А я-то думал, что газеты не способны лгать… – сказал Георг с деланным простодушием. – Думал, что газета – зеркало истины.
– Скажи-ка, Георг… у тебя не было никаких неприятностей после того, как ты согласился участвовать в этом проекте?
– Неприятностей?.. Что ты подразумеваешь?..
– Ну… Какую-нибудь пакость. Георг удивленно посмотрел на меня.
– Нет. А у тебя?
– Еще бы – вот приходится работать вместе с тобой, – ухмыльнулся я.
Георг расхохотался и ударил меня кулаком в плечо.
– Да уж, наверно, хуже не придумаешь. Я оставил эту тему.
Дождь прибавил, и мы помчались бегом в мастерскую.

8

Тренировки делали свое дело. Я видел это по своим товарищам, видел по себе. Мы начали смахивать лицом на индийских факиров. Щеки все туже обтягивали скулы. Последние килограммы жира обращались в пот и замещались мышцами. Нас можно было принять за спортсменов высокого класса, и самочувствие соответствовало внешности. Не скажу, чтобы меня это огорчало.
Непрестанная муштра на «Конни» тоже наложила свою печать. Соленые брызги и солнце выдубили кожу лица, руки совсем загрубели. Губы трескались от поцелуев волн, уподобляясь мятым помидорам. Носы лупились от едкой смеси морской воды и солнечных лучей. Каждое утро из рук в руки передавались баночки с цинковой мазью, толстый слой густого снадобья хоть как-то защищал покрытые болячками губы и носы.
С белыми, как у клоуна, губами мы на «Конни» выходили преодолевать всевозможные капризы погоды.
На Билла солнце и соленая вода никак не действовали. Соль белила инеем его брови, расписывала обветренное лицо, а он знай себе негромко, монотонно отдавал одну команду за другой. Не ведая усталости. Выплюнет разжеванную спичку – принимается за следующую.
– Поворот.
– Поворот.
– Ставить спинакер.
– Убрать спинакер.
– Выбрать фал.
– Перекинуть гик.
– Перекинуть…
После очередного выхода в море он уединялся и прилежно писал что-то в своем блокноте.
– Не иначе, сочиняет автобиографический роман, – заключил Ян Таннберг как-то вечером за чашкой кофе. – Под названием «Когда дьявол отправился в море».
За другим столиком Мартин Графф беседовал с Артуром Стефенсом. Когда рослый американец, пожелав нам спокойной ночи, вышел на террасу, Мартин пересел к нам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81