– В Италии человек виновен, пока не докажет свою невиновность.
– Отчасти вы правы, – заметил сэр Джеральд. – Здесь существует государственный обвинитель и сложный судебный механизм. Главный здесь – городской прокурор – «прокураторе делла република» – Бендони, кстати, вполне разумный старик, но мелкими делами он вообще не занимается, и под ним – орды младших прокуроров, судебных следователей, судей и полицейских.
– И всем им нужно одно, – сакзал капитан. – Кого-нибудь отдать под суд.
– Вы преувеличиваете, – усомнилась Элизабет.
– Ни в коем случае. Кого бы полиция в чем не обвинила – неважно за что, за стоянку в неположенном месте или за убийство президента республики – человек этот будет виновен. Если нет – это пятно на мундире властей и гвоздь в крышку гроба причастных чиновников. За все мое пребывание здесь не было случая, чтобы кого-то оправдали. Если уж слишком явно невиновен, получает условный приговор.
Так что и волки сыты, и овцы целы.
– Абсурд! – Элизабет торопливо вышла из комнаты. Она была не в себе. Все трое мужчин молча глядели ей в след. Первым заговорил сэр Джеральд.
– Полагаю, до понедельника ничего не поделаешь, как вы считаете? – спросил он. – Я, пожалуй, чего-нибудь выпью.

***
В понедельник утром в приемной консульства на набережной появился неожиданный посетитель – профессор Бруно Бронзини. Он перешел к делу без обычного красноречия.
– Я был потрясен, когда мой сын Меркурио… – а он узнал от Тины Зеччи… – неужели это правда? Да, так я и думал. Хотя я был знаком с синьором Бруком только мельком, но совершенно ясно, – произошла дурацкая ошибка. В чем его обвиняют?
– Знай я это, чувствовал бы себя гораздо лучше, – сказал сэр Джеральд. – Мне до сих пор не позволили его навестить.
– Ну, это смешно, это нужно немедленно исправить.
– Вы можете это устроить?
– Конечно. Его арестовала полиция или карабинеры?
– Насколько я знаю, полиция.
– Тогда этим занимается полковник Нобиле.
– С полковником я говорил. Мы друг друга не поняли.
– Меня он поймет, – заверил профессор. Ждите звонка.
Телефон зазвонил в полдень. Звонил сам полковник Нобиле.
– Дорогой друг, мне доставляет удовольствие сообщить вам, что удалось преодолеть бюрократические инструкции. Можете навестить своего земляка, если хотите. Он все ещё в полицейском участке. Найдите меня, когда придете, и я все устрою.
– Вы очень любезны, – ответил сэр Джеральд. – Еду немедленно.
Роберта Брука он нашел в камере, под надзором молодого полицейского.
– Я могу поговорить с синьором Бруком наедине?
Полицейский с улыбкой покачал головой.
– Ничего, – сказал Брук, – думаю, он не знает английского. Очень мило с вашей стороны так быстро отыскать меня. – Говорил он вполне бодро.
– В чем вас обвиняют?
– По их мнению, я сбил Мило Зеччи своей машиной, причем уехал, не остановившись.
– Мило Зеччи? Отца вашей служанки?
– Да.
– Когда это случилось?
– В пятницу ночью.
– И это неправда?
– Нет, – сказал Брук. – Это неправда. Это стечение обстоятельств. Я в тот вечер действительно был в городе, чтобы встретиться с Мило.
– И вы с ним встретились?
– Не встретился, потому что он не пришел. Знаете что? Я вам лучше все расскажу сначала.
И рассказал. Сэр Джеральд был слушатель искушенный, следил он не только за сутью, но и за тоном. Наконец спросил:
– Так вы тогда действительно ехали по Виа Канина?
– Ехал.
– И его не видели?
– Никого я не видел.
– А теперь расскажите, что было вчера.
– Пришли два полицейских. Вначале перед обедом. Расспрашивали меня. Я рассказал им то же, что и вам. Хотели взглянуть на мою машину и были дико возбуждены, когда заметили, что разбита противотуманная фара.
– Когда вы её разбили?
– Вот это и странно, – ответил Брук, – Раньше я этого не замечал.
– А когда, по-вашему, это могло случиться?
– Понятия не имею. Я не пользовался машиной с того самого вечера. Возможно, она и разбилась, а я не заметил. И дети камнями кидают, и вообще…
Сэру Джеральду так не казалось, но он ничего возражать не стал.
Сказал только:
– Если несчастье случилось в пятницу ночью, и полиция явилась к вам и допрашивала в субботу днем, значит кто-то навел их на вас. Похоже, кто-то дал им номер вашей машины.
– Не понимаю.
– Рассуждаю я так. Если кто-то видел аварию и сказал полиции, что машина была большим черным лимузином, или спортивным кабриолетом, или чем-то ещё столь же неопределенным, понадобились бы месяцы, чтоб добраться до вас. Но они уложились в несколько часов.
– Ага. – Но Брука это не вдохновило. – И что из этого следует?
– Если предполагать, что вы ни в чем не замешаны, – сэр Джеральд на миг умолк. – Если исходить из этого, то вас кто-то подставил, сообщив, что в аварии замешана машина с вашим номером. Либо это сделано по ошибке, либо с умыслом.
Можете вы вспомнить кого-нибудь, кто так на вас зол, чтобы хотел устроить вам гадость?
– Пока я здесь, кое-кому на мозоли я наступил, – признался Брук, – но это, по большей части, люди, стоящие на верхних ступеньках в местных художественных кругах. Не сказал бы, что эти люди затеяли бы такое. Единственный человек…
– Да?
– Но это ерунда. Единственный, кто на меня зол – это человек по имени Лабро.
Бывший сторож поместья профессора Бронзини в Волатерре. Думаю, его выгнали из-за меня. – Он рассказал консулу о Лабро.
– И вы с ним встретились ещё раз в городе?
– В пятницу, когда шел домой. Собрался мне что-то сказать. Думаю, это был только повод выманить у меня деньги.
– Мог он знать номер вашей машины?
– Когда я приезжал на раскопки, его он видеть не мог, если вы это имеете ввиду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57