Никогда!
– Ты утверждала в свое время, что ты круглая сирота.
Губы ее непроизвольно скривились в циничной усмешке.
– Утверждала? Эту информацию предоставило тебе очередное детективное агентство, когда ты хотел проверить мое досье и удостовериться, что я подходящая кандидатура на роль твоей любовницы. Я просто никогда этого не отрицала.
– Получается, ты полностью поменяла имидж и ради карьеры придумала себе легенду, по которой и жила.
– Да.
– Ты лгала мне изо дня в день в течение всего времени, пока не распался наш союз.
Союз? Так теперь называются любовные отношения, когда от них практически ничего не остается?
– Я никогда не лгала тебе.
– Ты позволяла называть тебя Ксандрой.
– Многие манекенщицы работают под псевдонимами.
– В отличие от них ты не ограничилась вымышленным именем, ты вела совершенно иной образ жизни, далеко уведший тебя от реальности. А эта женщина, Мэделейн, на самом деле твоя сестра?
– Да, а Хантер – ее муж.
Брови его поползли вверх в саркастической ухмылке.
– Это я уже понял.
Александра сжала пальцы в кулаки, чтобы не дать волю рукам. В памяти снова всплыли события той встречи, когда она объявила о своей беременности. Неприкрытая враждебность и ярость, граничащие с бешенством, проявленные Димитрием в ответ на это известие, навсегда оставили рану в ее сердце. Она вздрогнула.
– Я всегда думала, что ты парень хладнокровный, сдержанный. Не большой любитель сцен и сентиментальных разборок. Никаких приступов болезненной раздражительности, полная уравновешенность и деловитость. В общем, утонченный, изысканный грек.
– Добавь еще – богатый.
– Наплевать мне на твои грязные капиталы. Мне было абсолютно все равно, богат ты или беден.
– Теперь придется обратить внимание и на это. Все попытки отстранить меня от ребенка, если ты предпримешь таковые, окажутся тщетными. Тебе не одолеть меня, если в борьбу вступят деньги.
Страх сковывал ее все больше, но она не сдавалась.
– Меня не напугать. Не забывай, что мы не в Греции. И если ты мужчина и богат, это еще не достаточное основание, чтобы предъявлять права на моего ребенка. Семейный кодекс Соединенных Штатов в деле воспитания детей главенствующую роль отдает матери. – Александра проштудировала американское законодательство сразу же по прибытии в Нью-Йорк, с особым пристрастием отнесясь к статьям о родительских претензиях в рамках гражданских браков. Хотя она прекрасно понимала, что, если Димитрию когда-нибудь взбредет в голову официально выдвинуть свои требования, у нее будет масса неприятностей.
– Возможно, так оно и есть. Но выиграть судебный процесс тебе будет сложно. Непомерные судебные издержки, баснословные расходы на высокопрофессиональных адвокатов. Тебе этого просто не потянуть.
Картина, которую он нарисовал, была унылой и суровой.
– Чтобы удержать своего сына, я пойду на все, чего бы мне это ни стоило.
– На все?
– Да. На все!
– Тогда возвращайся в мой дом.
Александра стремительно вскочила с кресла.
– Самонадеянная гадина! Неужели ты действительно думаешь, что после всего, что между нами произошло, я вновь стану твоей любовницей и безропотно последую за тобой?
– Мне не нужна любовница.
– Вот и прекрасно. Эта роль уже не для меня. Все в прошлом. Я вынесла из этого спектакля все, что хотела знать. В следующий раз, когда меня потянет на мужчин, прежде, чем лечь с кем-то из них в постель, обязательно позабочусь, чтобы на пальце у меня было обручальное кольцо, надетое при священнике и в сопровождении клятвы о вечной любви.
– Кто этот человек? – Низкий голос Димитрия звучал как грозный рев хищного животного.
– Пока не знаю. Могу только заверить, что он будет полной противоположностью тебе.
– Пока еще не знаешь? – Он притянул ее ближе к себе за лацканы накинутого на плечи пиджака. – А я подозреваю, что этот мифический персонаж ничем не будет от меня отличаться, потому что им стану именно я. Никто другой никогда не посмеет прикоснуться к матери моего сына.
Он произносил эти слова прямо ей в лицо, его горячее дыхание обжигало кожу, пока и это незначительное расстояние между ними не исчезло. Его уста жадно впились ей в губы, страсть, словно электрическим разрядом, пронзила все тело, высвободившись откуда-то из глубин томительного ожидания.
Натиск был таким молниеносным, что некогда было упрекать себя за слабость. Его губы жадно, со страстью законного обладателя, с пылом единоличного собственника покрывали ее поцелуями. И она отвечала ему взаимностью, словно женщина, на протяжении долгих лет лишенная счастья физической близости с возлюбленным.
Она нежно обвила руками его шею, тело прильнуло к нему, губы разжались. Приглашение было принято, и следующий поцелуй был более продолжительным, руки его ласкали ей спину, крепче прижимая к телу, чтобы дать возможность ощутить его тепло и возбуждение. Несмотря на легкость, с которой Александра поддалась на его ласки, она быстро взяла себя в руки и так резко вывернулась из его объятий, что, неловко попятившись назад, оступилась и упала, приземлившись на пол, правда довольно удачно.
В считанные секунды Димитрий оказался на коленях возле нее.
– Глупая женщина! Могла ведь и ушибиться. С тобой все в порядке? – Он быстро поставил ее на ноги.
Она сердито шлепнула его по рукам, отстраняя от себя.
– Я не ушиблась.
– Зачем подвергать себя такому риску? – Он пристально смотрел ей в глаза. – С какими еще неприятностями успел столкнуться наш сын?
Если бы в руках у нее оказалось ружье, она бы убила Димитрия, не задумываясь, за этот снисходительный взгляд, полный осуждения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37