– Мы завтра посмотрим. Ладно?Почувствовав облегчение от того, что он не стал разыгрывать мачо и, как настоящий мужчина, настаивать на том, что гражданский брак – более эффективная вещь, она благодарно погладила его по щеке.– Ладно. Маркус?Рука его опустилась ниже, легла на ягодицу, пальцы начали подбираться к опасным местам.– М-м?..– Я не хочу, чтобы Эрон рос единственным ребенком.Рука его внезапно замерла.– Ты еще хочешь от меня детей?– По крайней мере еще одного. Ну, может быть, двоих. Ты не против?Внезапно она оказалась на спине, прижатой к матрасу. Маркус нависал над ней. В глазах его была смесь желания и удовлетворенности.– Это не проблема.Она засмеялась над его энтузиазмом. Но следующие сорок пять минут ей было уже не до смеха – она могла лишь стонать и вскрикивать.И снова она заерзала, прижимаясь к нему. На этот раз она оказалась распростертой на нем.– Ты официально складываешь с себя полномочия барракуды в мужском обличье?– Мне забрать назад заявление об отставке?– Я серьезно. Никаких больше свиданий за ленчем, даже ради работы, – сказала она на случай, если до него не дошел смысл ее слов.Он потер ей копчик массирующими круговыми движениями.– К тебе это тоже относится, крошка. Вероника засмеялась. Она не считала себя роковойженщиной и никогда таковой не была.– Это не проблема, – повторила она его же слова, сказанные, правда, по другому поводу.– Больше никаких заигрываний с интернами. – Он, похоже, был счастлив, что может диктовать такие условия.– Я теперь ведь не работаю в «Клайн технолоджи», – веско напомнила ему Вероника. – Так что никаких интернов нет на моем горизонте.– Ну, в университете будет полно симпатичных студентов. Пусть они и не интерны, и мне все равно, насколько они милые. Твои товарищи по учебе все должны быть только женского пола.– При чем здесь университет?– Я подумал, что, возможно, ты захочешь вернуться туда и получить степень. Вначале ты могла бы учиться на вечернем отделении – чтобы снова привыкнуть к студенческой жизни.Так она могла бы проводить больше времени с Эроном, и это тоже важно.Со слезами на глазах она крепко обняла его.– Ты самый лучший мужчина на свете.– Если, чтобы это усвоить, тебе понадобилось восемнадцать месяцев, то, конечно, это верная мысль, – поддразнил ее Маркус.Она не засмеялась. Она была с ним согласна. Ей и вправду потребовалось время, чтобы выстрадать эту истину. Но в итоге она получила то, что хотела. Маркуса.– Ты мог бы надеть что-то более консервативное? В конце концов, у тебя сегодня свадьба.Маркус неприязненно взглянул на Алекса Трахерна, свидетеля и партнера на «Си-ай-эс»:– Да ты что, на мне же смокинг!Он даже решился сменить свои привычные мокасины на пару дорогих черных бальных туфель. Чего еще от него хочет Алекс?– Как тебе сказать? Кушак и галстук у тебя такого кричащего цвета, что при виде их Веронике захочется надеть солнечные очки.Маркус опустил глаза на тропических птиц, игриво покрывавших кушак, на галстук в тон и ничего плохого в них не нашел. Он увидел эти аксессуары в том же ателье, где шил смокинг, и тут же подумал, что Ронни это должно понравиться. Так же, как и ему. И он оказался прав. Увидев Маркуса рядом со священником, Ронни улыбнулась.Ему хотелось поцеловать ее, но он был вынужден подождать, когда обмен клятвами закончится и ее назовут его женой.Они обвенчались в Сиэтле, как и планировали. Но мать Маркуса настояла на том, чтобы устроить прием в одном из хороших отелей в центре города. И из-за этого им пришлось подождать еще неделю. Маркус нехотя сдался на ее уговоры. Он не хотел обижать мать.И она, и Марк были одновременно шокированы и приятно удивлены тем, что уже почти год как стали бабушкой и дедушкой. Маркус, честно говоря, думал, что потомства от сводного брата и сестры им хватит сполна.Ронни засмеялась, когда он изложил ей свои соображения, и сказала, что бабушке с дедушкой всегда хочется, чтобы у них было еще больше внуков. Маркус подозревал, что теперь ему чаще придется приезжать к матери с Марком, чтобы они получше узнали Эрона. Но такая перспектива больше не казалась ему неприятной и обременительной. Теперь рядом с ним была Ронни.Марк дискредитировал себя как отец, но вдруг из него получится отличный дед? И Маркус внезапно почувствовал, что может с этим жить.– Ронни нравится моя манера одеваться, – с надменным видом проинформировал он Алекса.В глазах молодой жены он был во всем само совершенство.Алекс улыбнулся, поискал глазами свою жену. Она стояла рядом с персональным помощником Джорджа Клайна – с Эллисон.– А я-то всегда думал, что у нее более изысканный вкус.– Да она же без ума от меня. Что тут скажешь? Маркус глотнул шампанского и встретился взглядомсо своей женой, в этот момент бывшей на другом конце зала. Она улыбнулась и послала Маркусу воздушный поцелуй, после чего продолжила разговаривать с сестрой.Дженни, свидетельница со стороны невесты, явно была счастлива оттого, что Маркус и Ронни снова оказались вместе. С подростковым энтузиазмом она уже строила грандиозные планы на будущее – как они все заживут в Портленде.– Вкус ее всегда был безупречен. В отличие от Иза-бел она никогда не испытывала влечения к мужчине, для которого в мужской одежде существует только черный и разные оттенки серого.Серые глаза Алекса искрились смехом.– Изабел никогда не жаловалась.– Но она купила тебе ярко-розовую рубашку-поло. – Алекс несколько раз ее надевал.– Ей нравится испытывать на мне все новое.Зная и Алекса, и Изабел, которые не раз появлялись в офисе с корзинкой для пикника и многозначительными двусмысленными улыбочками, Маркус не сомневался в том, что Алекс говорит не об одежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85