О! - вот Курочка снова был крутым типом! Детлефа в «Саунде» не было… Меня долбил сушняк, и я взяла вишнёвый сок.
При одной мысли об алкоголе мне становилось плохо…
В пять утра Бернд спросил, не хотим ли мы к нему на чай. Мы пошли, - причем я с Курочкой под руку. Вишнёвый сок громыхал, переливаясь у меня в животе. Меня стошнило прямо на ходу. Ну, - я не стала делать из этого проблему, а они оба сделали вид, что не заметили…
Я шла и чувствовала себя, как в новой семье. Мы не говорили много, но я знала, что могу говорить с ними обо всём. Всю жизнь могу говорить… Героин сделал нас братьями и сёстрами… Мы все были равны в этой жизни. Мы были героинщиками!
После стольких жутких недель, я чувствовала, что ещё никогда в жизни не была так счастлива…
Я спала вместе с Берндом в его кровати. Он меня не обнимал. Мы были братом и сестрой, просто героиновыми братишкой и сестрёнкой. Курочка лежал на полу, упёршись головой в кресло. Он лежал так до двух дня. Потом встал, потому что его опять начало долбить. Он должен был организовать себе дозу.
Я чувствовала какой-то странный зуд по всему телу. Я разделась до трусов и начала чесать себя расчёской. Я расчесала себя чуть не до крови, особенно икры.
Меня это не раздражало. Я знала, что игловые чешутся. По этой почесухе в «Саунде» и узнавали своих. Курочкины икры были так расчёсаны, что на них не было видно и кусочка здоровой кожи - просто голое мясо. Он чесал себя перочинным ножом.
Курочка сказал мне перед уходом: «Ну всё, давай, получишь порошок завтра…» для него было как божий день ясно, что теперь мне деваться некуда - я настоящая наркушница, и мне нужен героин. Сказал так невзначай, как что-то само собой разумеющееся, и я почувствовала это… Но я решила повести себя гордо и независимо. Ответила: «Не, оставь! Нормально, если ты мне вернёшь это в четыре недели». В четыре недели…
Я снова заснула. Домой поехала только вечером. В метро неожиданно проснулась моя совесть, и теперь я говорила себе: «Слушай, Кристина, тебе только тринадцать и ты уже на героине. Что-то здесь не так!» Правда, скоро этот слабый голос утих. В конце концов, у меня было время… До первой ломки, - я знала, - мне ещё далеко, я ведь только начала! Целую неделю я была наверху блаженства… Всё шло просто супер! Дома больше не было вообще никаких ссор. Школу я воспринимала совсем уж расслаблено, иногда что-то делала и получала хорошие оценки. В некоторых предметах поднялась с двоек на четвёрки. Я стала ладить с людьми и наслаждалась жизнью… Как-то на неделе заглянула в «Дом». Оказалось, что уже четверо из нашей старой тусовки пересели на героин. Мы сразу организовали свою компанию и стали сторониться других. Вообще, в «Доме» с каждым днём становилось всё больше и больше героинщиков… Героин пришёл в коробки…
Отец Юрген Квант, директор евангелического обшества «Дом Центра»:
Молодёжный подвал нашего евангелического центра на протяжении многих лет был основным местом встречи молодёжи из Гропиусштадта и Нойкёлльна. Каждый вечер в клуб приходило до пятисот ребят и девушек, пока в декабре семьдесят шестого года мы не были вынуждены закрыть его ввиду растущего потребления героина среди молодёжи. Этим мы надеялись привлечь внимание общественности к катастрофической ситуации, сложившейся в районе…
Что нас, педагогов, удивило, так это скорость, с которой Гропиусштадт превратился в район чрезвычайно неблагополучный в этом отношении. За какие-то считанные месяцы тридцать-тридцать пять ребят из нашего микрорайона пристрастились к героину - сели на иглу. Все предпринимаемые нами попытки убедить молодёжь аргументами и дисциплинарными мерами в опасности употребления наркотиков, были восприняты ими совершенно в противоположном смысле - буквально как приглашение к столу! Мы расписались в своей беспомощности и несостоятельности, - эффективно противостоять этой проблеме мы не смогли. При работе с молодёжью в «Доме» проявилось именно то, от чего так упорно открещиваются государственные социальные службы: и речи идти не может о якобы схлынувшей волне наркотиков! Напротив, проблема приобрела размеры, сопоставимые и количественно и качественно с ситуацией в Америке. Ситуация в экономике страны образует всё большее количество безработной и не учащейся молодёжи, молодёжи из рабочей среды. Всё, что нам, педагогам, оставалось сделать, так это выступить с открытым протестом против чиновничьего равнодушия.
Закрытие молодёжного клуба должно было пролить свет на то, что многие определённо не хотели замечать. И это случилось: сегодня в Берлине идут активные дискуссии по этому вопросу. Государство было вынуждено признать проблему.
Сейчас молодёжный клуб снова работает… Несколько необходимых условий для этого оказались выполнены: в Нойкёлльне появился существующий при государственной поддержке консультационный пункт по проблемам наркомании, в Гропиусштадте - Сlean Вus для постоянной работы с неблагополучными подростками и некоторыми возможностями для терапии. Проблема наркомании за эти два года не потеряла своего значения, и это даже несмотря на то, что мы активно работаем со следующим - ещё только подрастающим - поколением молодёжи.
Многих подростков из Гропиусштадта, которые начали употреблять героин два-три года назад, уже нет в живых. Жизненные условия, в которых находится молодёжь, за прошедшее время также не улучшились. Наряду со старыми проблемами очевидно появляется и новая: всё больше и больше подростков в Гропиусштадте носят при себе оружие и готовы в случае сомнительной необходимости пустить его в ход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100