Глава 10
Мэгги уставилась в тарелку, не веря своим глазам. Совершенно непривычная картина. Яичница с беконом и жаренный соломкой картофель. Запретные лакомства.
– Что это? – в ужасе спросила она.
– Еда, – пояснил Сэм. – Помните? Та штука, что мы едим для поддержания жизни – если хотим жить, конечно. Вы сказали, что ничего не ели после самолета. Значит, больше тридцати шести часов.
Если это станет лекарством от ее несчастья – она пропала. Мэгги взглянула еще раз на красующееся перед носом искушение, прижала руку ко рту и побежала в ванную.
– Это не то, что я подумал? – осторожно спросил Сэм, когда она вернулась.
– Нет, я не беременна, – уверенно сказала Мэгги. И не буду, добавила она про себя. Даже в тот первый лихорадочный раз Ник нашел мгновение, чтобы предохранить ее… или себя? Мало ли что можно подцепить у доступной шлюхи!
Он не знал… и даже после этого не понял! Кем надо быть, чтобы не заметить, что лишил невинности девственницу?
– Я просто спросил, – сказал Сэм, заботливо глядя на ее понурую фигуру. Расскажете или мне и дальше строить догадки?
– Почему, Сэм?.. Почему они вот так сбежали, не сказав мне? – ответила она усталым вопросом на его вопрос. – Думаешь, потому, что знали о детективе? Но они же должны понимать, что, как только обратятся за брачным свидетельством, шило вылезет из мешка! И как они его получили? Ведь Лори еще несовершеннолетняя!
Сэм кашлянул.
– Все решил мгновенный импульс, и на самом деле, мне кажется, идея принадлежала Лори. Она добилась свидетельства. Думаю, она чувствовала… то есть мы все понимали, что что-то происходит между вами и Фортуной… Думаю, она хотела отблагодарить вас за самоотверженность, развязав вам руки.
Мэгги застонала.
– Точнее было бы сказать: связав меня по рукам и ногам.
– Вы любите его, Мэгги? А он?
– Господи, я не знаю, – мрачно сказала она. – Все так запуталось. Как может он после всего этого любить меня! А когда узнает, что Лори беременна!.. – Она снова остро ощутила, как рушатся ее мечты. Слезы, которые она безуспешно призывала всю ночь, вдруг брызнули из глаз, и она упала в надежные руки Сэма.
Она видела Ника в ярости, но не готова была увидеть высеченного из камня человека, в которого он превратился после проклятого телефонного звонка. Он был совершенно бесстрастен, передавая сообщение детектива. Потом задал один-единственный вопрос. Она устроила «скоропостижный» развод ради себя или затем, чтобы Финн поскорей женился на Лори?
Слишком простой вопрос, чтобы сразу ответить на него, и колебание было ей приговором.
– А это маленькое приключение – тоже часть плана? Ты решила подержать меня в постели, чтобы облегчить им бегство? Какое же удовольствие ты должна была получить, так ловко управившись со мной! – Глаза, прежде светившиеся теплом, теперь отливали сталью.
– Нет, Ник… поверь мне, я понятия не имела, что они хотят сделать это.
Они хотели пожениться по-настоящему…
Этот протест только подлил масла в огонь.
– То есть ты собиралась водить меня за нос подольше? Дескать, я настолько растаю от любви, что прощу тебе все? Господи, подумать только – я готов был всем пожертвовать ради этого безумия! – Заострившиеся черты бескровного лица показывали, насколько бесповоротно он решил распроститься с «этим безумием».
Настоящий Ник Фортуна, человек, любовник, облачался в стальной панцирь опыта. А если буквально, то он натягивал на себя одежду, все меньше напоминая того страстного любовника, которому отдала свое сердце Мэгги.
– Ник, пожалуйста, ты должен выслушать…
– Зачем? Тебе нужно выиграть для них еще немного времени?
– Но… что ты собираешься делать?
– Преследовать их.
– Но… ты знаешь, где они?
– Нет. Но найду, – мрачно сказал он с уверенностью, напомнившей Мэгги о его непреклонной целеустремленности. Когда-то он хотел ее, верно? Теперь он ее получил и может обратиться к чему-то иному. – Думаю, бесполезно просить тебя сказать, где они.
– Да. – В данной ситуации она знала меньше, чем он, но Ник не дал времени на объяснения.
– Я так и думал. Одевайся. – Он швырнул ей платье и жакет, торопясь в дорогу.
– Ник, пожалуйста…
Он посмотрел на нее, на дикую цыганку, которую любил так всепоглощающе и нежно, с полным безразличием.
– Ты получила свое удовольствие. Хватит с тебя.
– Ник, я тебя люблю, – молила она в отчаянии. – Ты тоже говорил…
Его улыбка была такой же холодной и убийственной, как и тон.
– Может быть, я был не более честен, чем ты. Я знаю, какая ложь легче всего приводит женщину в постель…
Мэгги не могла отпустить его вот так.
– Я никого не любила так, как тебя…
– Это комплимент? Мухе нужно польстить, чтобы завлечь в паупшу? Другие были не настолько глупы, чтобы пожертвовать самоуважением ради…
Он произнес грязное выражение, от которого Мэгги вздрогнула.
– Здесь было больше, чем это. Ник… – И запнулась, как пораженная громом. – Другие? К-какие другие?
– Даже сейчас не можешь быть честной, Мэгги? – сказал он с усталым презрением. – У тебя хорошее тело, но ты слишком жадно и умело пользуешься им, чтобы делать вид, будто у тебя не было достаточного количества учителей.
И пока она осмысляла приобретший теперь убийственное значение факт, что он даже не попросил прощения, так грубо отняв у нее невинность, Ник снял трубку, набрал номер и повел разговор, слишком безумный, чтобы к нему прислушиваться. Конечно, не было никаких физических свидетельств ее девственности, но разве мужчины не чувствуют, когда они первые? Разве это не часть мужского инстинкта? Как могут мужчины столетиями придавать девственности такое значение, если не способны заметить ее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55