– Финн намекал, что ты не отказалась бы от пары сережек, – сказал Маркхам. – А если есть подходящий браслет, ты не станешь разбивать комплект.
Только не бриллианты: они слишком холодны для тебя. Тебе нужны рубины… и изумруды.
– Но я не люблю изумруды. И между прочим, дорог не подарок, а внимание.
– Что ж, ты видишь, сколько внимания мы к тебе проявляем, а ведь день рождения еще и не наступил! – хитро заметил ее дед. Эта парочка была достаточно страшной в своей вражде, но на Мэгги вдруг навалилось неприятное предчувствие, что, если два старых греховодника сговорятся, они установят настоящий террор. Тяжелые по отдельности, вдвоем они были бы просто невыносимы.
– И между прочим, перед нами человек, который может показать, что за кот у него в мешке. Правда, Ник? – спросил Маркхам. – Мэгги сможет выбрать, что ей понравится, а ты пришлешь мне счет.
– Мне! Покупаю я! – яростно заявил Патти.
Новому препирательству положило конец предложение Ника: пусть соперники уплатят по половине стоимости. Решение было неохотно принято, но Мэгги видела, что каждый втихомолку замышляет подвох. У нее было ощущение, что в результате ей будет подарена вся партия.
– Послушайте, я очень ценю ваше внимание, – запротестовала она, прекрасно понимая, что щедрость питается не любовью, а враждой, – но мне в самом деле хотелось бы что-нибудь простое… – Ей не понравился скептический взгляд Ника.
– Тогда ты оценишь работы Санчеса. Он специализируется на стилистике примитива. Вообще-то… – густые темные ресницы опустились, скрывая выражение глаз, когда он поднес к глазам часы – не элегантную рекламу собственной фирмы, а простые, изрядно поношенные, как нельзя более соответствующие облику своего владельца, – вообще-то посмотреть можно будет сегодня вечером… может быть, ты захочешь увидеть прежде, чем коллекция будет выставлена. Я ожидаю, что все эти изделия разойдутся частным образом… Так вот, почему бы вам с мужем не прийти ко мне на ужин сегодня? Мы сможем сходить в хранилище, и ты сделаешь выбор.
– Финна нет, – неохотно призналась Мэгги. – Он в Веллингтоне. Вернется только завтра.
– Правда?
У Мэгги возникли сильные подозрения, что, судя по тону реплики, Ник точно знал об отъезде Финна. Вероятно, он установил слежку.
– Какая жалость… Дело в том, что часть коллекции завтра будет отправлена за море… – огорченно протянул он.
– Да, не получилось, – сказала Мэгги, но недостаточно быстро, потому что Патти, как всегда, ринулся преодолевать препятствия:
– Не вижу причины, почему бы Мэгги не сходить одной. Финн не обидится. Ты можешь выбрать что-нибудь и от его имени. Нельзя огорчать человека, Мэгги, особенно если он с такой готовностью идет навстречу.
Этого она и боялась.
– Я не хотел бы компрометировать вашу внучку, ужиная наедине с ней… Тончайшей искорки иронии хватило, чтобы поджечь новый заряд.
– Прекрати!.. – взорвался Патги. – Я настаиваю. Ты друг семьи – что плохого, если вы поужинаете вместе? По-моему, мысль прекрасная. Оставь сомнения, Мэгги. И между прочим, почему бы мне не пригласить вас на обед? В качестве извинения за обиду, которую невольно нанес.
Маркхам тяжело задышал, видя, что остался в стороне, но Ник до обидного просто рассеял напряженность:
– И думать не смейте. В конце-концов, выгоду-то собираюсь извлечь я, и немалую…
Мэгги вздрогнула. У нее было ощущение, что он имеет в виду не деньги. Она попыталась было поднять со дна вымышленную еще для Сэма договоренность о встрече, но объединенный флот трех упрямых мужчин одним залпом потопил ее хлипкий ботик. Оставалось надеяться только на то, что, избавившись от стариков, она сможет отказать змию-искусителю уже не церемонясь.
– Думаю, ты понимаешь, почему они не против, чтобы я показалась с тобой? – прошипела она, когда дедушки, огрызаясь друг на друга, удалились, прошептав ей каждый по отдельности, что еще возобновят разговор, ради которого приходили. – Хотят подмазать тебя, и к тому же надеются использовать тот факт, что ты публично продемонстрировал связь с их семьей.
– Которой семьей? Монтекки или Капулетти? – Ник не взял наживку. – Они всегда такие?
– Сегодня они были в ударе. Я не ужинаю с тобой, Ник, так что можешь убрать с лица эту довольную мину.
– Трусиха.
Она взорвалась от этой детской дразнилки.
– Не думай, будто я не знаю, что у тебя на уме.
– Да? И что же у меня на уме? – спросил Ник, совершая экскурсию по комнате. Он брал в руки украшения, с интересом рассматривал замысловатую звуковоспроизводящую аппаратуру, превращавшую библиотеку в развлекательный центр.
Это был вызов. Она приняла бой:
– Ты начал скупать акции. Акции Коула и Донована. Почему?
– Ты и скажи, почему. Кажется, ты знаешь ответы на все вопросы.
Как бы она хотела не знать!
– Это уже заметили, да будет тебе известно. Ты не долго сможешь прятаться за подставными фирмами. Неужели ты хоть на минуту можешь представить, что тебе удастся захватить…
– Допустим, я не собираюсь ничего захватывать. Допустим… в нужное время я выброшу акции на биржу и устранюсь.
Спровоцировав катастрофу.
– Но это противозаконно!
– А разве есть свидетели? Я их не знаю, – веселился Ник, театрально оглядываясь. – А кстати, почему ты решила, что за этим стою я?
– Потому что ты сейчас злорадствуешь, вот почему. Послушай, Ник, ты же видел, что Маркхам и Патрик… они уже старики, они положили всю свою жизнь на эти компании. Ты не можешь разрушить построенное ими только ради какой-то чудовищной мести… Подумай обо всех людях, работающих на обе компании.
Множество невинных людей пострадают только из-за твоей гордыни…
– Это больше чем гордыня, Мэгги, ты прекрасно понимаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55