– Не совсем. Ты ляжешь в гардеробной.
Он язвительно рассмеялся.
– Не дождешься! Мне нравится спать в собственной кровати.
– Хорошо, – подхватила Робин. – Тогда в гардеробной лягу я.
– Прекрасно! – воскликнул он. – Так и поступим.
Снова наступило молчание, ни в малейшей степени не смущавшее Пола. Робин испытывала сильное искушение бросить в него чем-нибудь тяжелым – лишь бы нарушить эту невозмутимость хоть на пару мгновений. Ее останавливало только подозрение, что в результате такого поступка нарушится что-то в ней самой.
– А в чем именно заключается процедура удочерения? – спросила она некоторое время спустя. И многозначительно добавила:
– Полагаю, ты уже нажал на нужные рычаги?
Очередное клише вызвало едва заметную усмешку.
– Разумеется, я связался с нужными людьми. Главные проверки уже позади. Следующим шагом должен стать визит социального работника, который осмотрит дом и решит, достойны ли мы быть родителями Уэнди. И вот здесь на сцене должна появиться ты.
– А вдруг они узнали, что мы не живем вместе?
– Откуда? Ведь официального развода не было. По бумагам мы женаты около трех лет. Все, что от нас требуется, – это убедительность.
– Семейная идиллия! – Она щелкнула пальцами. – Нескончаемая!
Пол поджал губы, шутливое настроение покинуло его.
– Такое впечатление, что ты готова переиграть, лишь бы доставить себе удовольствие!
– Неправда! – воскликнула Робин, уже сожалея о своем легкомыслии. – Я не стану рисковать благополучием Уэнди ради того, чтобы досадить тебе!
– Тогда перестань паясничать. Постарайся хотя бы раз в жизни вести себя как взрослый человек!
Несколько язвительных замечаний поочередно приходили ей на ум, но все были отвергнуты из-за того, что не выражали в полной мере ее чувств. В любом случае она потерпела поражение. И сейчас было не время для ребяческой мстительности.
– Я сыграю свою роль, – отрывисто заверила его Робин. – И не моя будет вина, если нам не удастся их убедить.
Серые глаза внимательно изучали ее лицо.
– Лучше бы такого не случилось.
Робин оставила без ответа и это замечание, как бы оно ее ни разозлило.
Она отдала рискованной авантюре три месяца жизни! Разве этого недостаточно?
Она с подчеркнутым отвращением взглянула на Пола, опять лениво развалившегося в кресле. Впрочем, что бы она о нем ни думала, он по-прежнему пробуждал в ней непреодолимое желание. Ее тело тосковало по его прикосновениям, его губам, его мускулистой силе. То, что, попросив его, Робин получила бы желаемое, было весьма вероятно, однако, если бы это случилось хоть раз, – она пропала.
Немного погодя она отправилась наверх – якобы для того, чтобы приготовить себе постель. На самом деле причина заключалась в ином: одно лишь присутствие Пола в комнате сводило ее с ума. Когда в половине десятого он тоже поднялся в спальню, Робин уже лежала на диване, хотя сна не было ни в одном глазу.
Только сейчас ей пришло в голову: чтобы попасть в ванную, нужно пройти через гардеробную. На этот раз, когда Пол стал раздеваться, она не отвернулась и даже не закрыла глаз, стараясь лишь не смотреть в его направлении.
Только когда он подошел к двери в ванную, она позволила себе одним глазком взглянуть на него. Живот свело болезненной судорогой при виде сужающейся книзу спины, крепких мужских ягодиц и бедер. На его теле не было ни складки – лишь мышцы, покрытые гладкой загорелой кожей. Ни одна нормальная женщина, в жилах которой течет не вода, а кровь, не осталась бы безучастной к подобному зрелищу.
Он был по-прежнему голым, когда вышел из ванной. И без того напряженная Робин все больше превращалась в подобие натянутой струны, по мере того как он приближался к дивану. Она зажмурилась, изо всех сил пытаясь казаться спящей.
– Перестань притворяться, – мягко сказал Пол. – Я даже отсюда чувствую исходящий от тебя жар.
– Убирайся! – сквозь зубы прошипела Робин и услышала в ответ низкий смех.
– На самом деле ты хочешь совсем другого.
Она толкнула его, когда Пол скользнул под простыню. На трехфутовом диване явно не хватало пространства для маневра. Он прижал ее к своему длинному мускулистому, телу и удерживал до тех пор, пока она не перестала сопротивляться, обмякнув в его объятиях. Их дыхания смешались, когда он приблизил к ней свои губы, и рассудок Робин пал в неравной битве.
Руки, которые только что отталкивали Пола, обвились вокруг его шеи, пальцы зарылись в густые темные волосы. Робин снова оказалась в прошлом.
Инстинкты одержали верх, язык встретился с его языком, пробуя его на вкус, сплетаясь с ним, втягивая его в дразнящем приглашении. Бедра задвигались медленно и призывно, ощущая нарастающее давление, и она услышала его прерывистое дыхание.
Ночная рубашка, обмотавшаяся вокруг нее в процессе борьбы, была единственной преградой между ними, и Робин страстно хотелось ее смести.
Однако Пол, казалось, чего-то ждал.
– Все или ничего, – пробормотал он у ее губ.
Ему нужно лишь полное подчинение, мелькнуло у нее в голове, когда рассудок стал постепенно возвращаться к ней. Потешить свое мужское самолюбие – и ничего больше!
– Значит, ничего! – проскрежетала она, борясь с той частью своего существа, которая умоляла уступить, заплатить любую цену. – Я не в таком отчаянном положении!
Какое-то бесконечное мгновение Пол оставался неподвижным, она ощущала тепло его рук, его несомненное возбуждение. Робин была потрясена, когда он отпустил ее и соскользнул с дивана. Ее эго было уязвлено тем, что он отказался от нее.
Не осознавая своей мужественной наготы, Пол цинично рассматривал ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48