От невеселых раздумий ее отвлекли громкие голоса, раздававшиеся в саду.
- Мне не требуется нянька! И воспитательница не нужна! Я сам могу за собой посмотреть! Кто она вообще такая?
Ответ прозвучал неразборчиво. Кьяра вскочила и торопливо прикрыла окно. Она не хотела слушать эти возмущенные крики, хотя, наверное, могла бы посочувствовать самостоятельному и самолюбивому мальчику. Почему он должен слушаться какую-то незнакомую тетку? Да, ей нелегко будет сломать барьер и установить общий язык с подростком. Придется применить весь свой - не столь уж богатый - опыт общения с детьми, чтобы сдружиться с мальчиком.
В этот момент раздался стук в дверь. Кьяра резко обернулась. В комнату вошел пожилой мужчина с ее сумкой.
- А вот и ваши вещички, синьорина, - сказал он весело. - Зовите меня Джованни. И обращайтесь, если что-то потребуется. Я - мастер на все руки. И супруга моя, Тереза, тоже здесь, на вилле, работает. Убирается, за домом присматривает. А вы, я слыхал, за молодым синьором присматривать будете? Вам понадобятся силы… Мальчик-то он хороший, но иногда чересчур горяч. К нему подход нужен. Да, Тереза велела передать: как захотите перекусить, только скажите ей. Ужин-то будет еще не скоро.
Джованни вышел, и Кьяра рассеянно кивнула ему вслед. Вряд ли ей захочется есть. Ей сейчас не до того.
Приняв душ и сменив брючный костюм на шелковую лиловую блузку и черную юбку, она осторожно выглянула из комнаты, а затем спустилась на первый этаж. Стояла тишина. Дверь кабинета, в котором состоялась их беседа с синьором Виченци, была плотно прикрыта. Но вокруг имелось еще несколько дверей. Собравшись с духом, Кьяра решительно открыла одну из них - и оказалась в просторной гостиной.
Посреди комнаты горделиво высился рояль. Интересно, как Филиппо относится к музыке? Сама она любила музыку до самозабвения; прекрасно пела, играла на рояле и на гитаре. Сесть за такой рояль было бы величайшим удовольствием.
Кьяра ласково провела рукой по черному полированному боку. А затем, неожиданно для себя, уселась на вертящийся табурет и откинула крышку. Руки ее мягко опустились на клавиши, и инструмент тут же благодарно откликнулся низким густым рокотом. Забыв обо всем на свете, она заиграла, - почему-то ей вспомнился Шопен.
Как давно она не садилась за рояль! Пальцы отвыкли. А ведь когда-то она мечтала стать пианисткой… Но это было до рождения Филиппо. А с тех пор, как они переехали в Америку, играть ей приходилось редко - в основном в тех домах, где она работала воспитательницей.
Она не слышала, как открылась дверь, как тихо вошел в комнату синьор Виченци.
- Моя жена тоже любила эту мелодию.
Вздрогнув от неожиданности, Кьяра резко оборвала игру.
- Извините, - сказала она виновато. - Мне не следовало садиться за рояль без спроса.
- Ничего страшного, - улыбнулся синьор Виченци. - Мне было приятно слышать, что инструмент ожил. Если есть рояль, значит, должен быть кто-то, кто будет на нем играть. А вы хорошо играете.
- Спасибо, - ответила она смущенно. - Все же мне надо было сначала спросить разрешения.
Он слегка передернул плечами.
- Относитесь к этому дому, как к своему собственному. Вы ведь здесь живете. Играйте на здоровье. Может быть, вам даже удастся снова заинтересовать Филиппо. Когда-то он неплохо играл. Но после смерти матери практически не притрагивается к инструменту.
- Это понятно, особенно если они играли вместе. - Кьяра старалась говорить легко. - Я могу попытаться его увлечь, но не уверена в положительном результате.
- Кто знает. Впрочем, Филиппо сейчас предпочитает подвижные игры на свежем воздухе. Тлетворное влияние английской школы, - пошутил он. - Кстати, вы умеете играть в теннис?
- Ну… смогу отличить один конец ракетки от другого.
Синьор Виченци весело рассмеялся.
- Почему-то мне кажется, что вы сумеете постоять за себя в любой игре. Я собирался посидеть на террасе. Не составите мне компанию?
- Почему бы и нет.
Кьяра легко поднялась из-за рояля, закрыла крышку. Синьор Никколо уже стоял в дверях, поджидая ее. Встретившись с взглядом его глубоких серо-зеленых глаз, она вдруг ощутила во всем теле странную легкость. Глаза его притягивали ее к себе как магнит, а за внешней мягкостью обхождения чувствовалась спокойная твердость. Если он раскроет ее обман, придется отвечать по всей строгости. Но он не раскроет. Никто ни о чем не догадается.
- О чем задумались? - спросил синьор Виченци с улыбкой. - Вас что-то беспокоит?
- Вовсе нет, - Кьяра тряхнула головой. - А Филиппо к нам не присоединится?
- Все зависит от того, как долго он пробудет с Султаном, это его конь, - пояснил он.
Синьор Никколо шел рядом с Кьярой. Девушка невольно отметила, какой он стройный и сильный, как перекатываются мускулы у него под рубашкой. Во время интервью она на это не обратила внимания, но сейчас… исходящая от него сила будоражила ее. Лучше бы он был не такой симпатичный, мелькнуло у нее внезапно.
- Вы хорошо ездите верхом?
- С лошади еще ни разу не падала. - Ей не хотелось признаваться в своем неумении. - А Филиппо в теннис играет? У вас есть корт?
- Да. Он там, дальше, от дома его не видно.
- А вам никогда не хотелось переехать в дом поменьше?
- Вы имеете в виду после смерти Лауры? Нет. - Он покачал головой. - Как я могу? Это дом моего отца, и деда, и прадеда. Я люблю его. И Лаура любила. Надеюсь, и Филиппо тоже. Конечно, не очень практично жить вдвоем в таком большом здании. Но для нас это родной дом. Мы не хотим расставаться с ним.
А также и с воспоминаниями, мысленно добавила Кьяра. Было очевидно, что Виченци искренне любил свою жену. Вряд ли какая-либо другая женщина сможет занять ее место в его сердце, подумала она вдруг с легкой досадой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44