Димитри часто говорил Анастасии, что больше всего боится умереть в своей постели старым, больным, в окружении взрослых детей, которые с нетерпением ожидают наследства.
Что ж, он избежал такой судьбы по обоим направлениям: он со славой погиб на испанской войне, и у них с Анастасией не было детей.
Димитри оставил жене огромное имение и все деньги, которые накопил на многочисленных спекуляциях. Но не оставил главного – ребенка, продолжения себя, и это мучило Анастасию долгое время.
Мысли о Димитри прервал тихий стук в дверь. Он был такой слабый, что сначала она подумала, что ослышалась.
Она положила расческу.
– Войдите.
Дверь медленно отворилась, и вошел Мин, в грубых штанах, сапогах и полотняной рубашке. Волосы нечесаными прядями спускались до пояса, голубые глаза твердо смотрели на нее.
– Я так и думала, что ты сегодня придешь, – сказала Анастасия не оборачиваясь. – Правда, ни за что бы не подумала, что ты сначала постучишься.
Мин закрыл дверь, подошел и, глядя на нее в зеркало, сказал:
– Учусь человеческим манерам.
Его близость, идущий от него свежий запах ветра делали что-то странное с ее чувствами. По спине прокатилась теплая волна, когда он взял в руки расческу.
Анастасия закрыла глаза. Он провел щеткой по ее волосам, в то же время другой рукой развязал ленту, скреплявшую пеньюар, и рука спустилась на обнаженное тело.
Глава 20
Александр охотился. Он бежал по лесу, горячо дыша, под кожей перекатывались мышцы длинного кошачьего тела. Он был далеко от цивилизации, где возделанные поля перемежаются с лесочками и чахлой вересковой пустошью.
Ему надо было бежать, бежать и бежать.
Инстинкт логоша толкал его убить Игана Макдональда за то, что тот посмел танцевать с его женой. И он решил проделать долгий путь в пригород, чтобы на земле дать выход инстинкту.
Это Александр, а не Иган должен был кружить Миган в танце. С другой стороны, любовный приворот в паре с логошем не выдержал бы танцев, Александр подхватил бы Миган и унес или же овладел ею прямо на полу в бальном зале, под носом у Игана – Александр боялся собственного безрассудства.
Он ее хотел, но должен был избегать. Вот он и отъехал от Лондона как можно дальше и там изменился.
Ему нравился облик пантеры, нравились гладкий черный мех, делавший его невидимым в темноте, обостренный слух, обоняние и необычное зрение. Лесные твари бросились от него врассыпную, но он чуял их в темноте, знал, где они прячутся, съежившись в панике.
«Можете не беспокоиться, – думал он с оттенком мрачного юмора, – я человек, который любит мясо хорошо прожаренным и поданным на тарелке с соусом. И бутылка доброго вина к нему не повредит».
На бегу Александр размышлял, не прекратится ли действие любовного приворота, если он уедет в Нвенгарию без Миган или, наоборот, отошлет Миган и Алекса в Нвенгарию, а сам останется в Англии, если этого потребуют дела. Принцесса Пенелопа будет счастлива встретиться с лучшей подругой.
Но при мысли, что он будет так далеко от сына и молодой жены, у него затосковало сердце. Когда в прошлом году он сдался Деймиену, единственное, чего он боялся, – что в наказание его разлучат с Алексом. Деймиен удивился на подобное предположение и заверил, что по этому поводу Александр может не беспокоиться. Все-таки Деймиен – не такое чудовище, каким был его отец.
На одной из дорожек Александр уловил запах и свернул на плоский участок вересковой пустоши. Там сидел волк, его освещала луна, и ветер ворошил шерсть.
– В Англии нет волков, – сказал Александр. Вообще-то он не говорил – он научился передавать мысли без слов.
– Как и пантер, – ответил Мин.
– Нам надо быть осторожнее, а то какой-нибудь фермер нас подстрелит или поймает и отдаст в бродячий зверинец.
Мин без усмешки смотрел на него светящимися голубыми глазами.
– Неудачная шутка.
– Ты спал с Анастасией, – сказал Александр. Он уловил запах ее духов, идущий от Мина даже в облике волка.
Как человек Александр имел много сложных мыслей насчет того, что Мин спит с Анастасией: чего добивается Анастасия, или Мин, или как он может использовать их партнерство в своих целях. Как зверю и как логошу Александру все казалось просто: Мин хотел Анастасию, Анастасия хотела Мина.
– Она много страдала, – сказал Александр.
– Да. Димитри был моим другом, но он плохо относился к ней.
– Да. – Александр все видел с пугающей ясностью зверя. – Он заставил Анастасию взлететь слишком высоко и упасть слишком глубоко.
– Ему надо было больше ее любить.
Александр вытянулся на земле, распрямляя мышцы кошачьего тела.
– Когда ты с Анастасией, как ты удерживаешь логоша?
– Я не удерживаю. Логош – не зло. Мы сильные и опасные, но это только одна сторона. Мы нежно любим своих партнерш и детей.
– Ты всю жизнь практиковался, как быть логошем, а я всего несколько недель.
– Это твоя неотъемлемая часть. Ты должен ее принять как нечто неизбежное.
– Я не хочу навредить Миган.
– Тогда пусть она поможет тебе. Каждому нвенгарийцу присуще безрассудство, как логошу. Нвенгарийцы хвастают своей необузданностью, в то время как логоши остаются мирными людьми, пока не возникает необходимость в обратном. Пусть твоя любовь к Миган принесет тебе мир.
Александр фыркнул, это могут и пантеры.
– Любовь – как раз те чары, которые доводят меня до бешенства. Я хочу наслаждаться ею, хочу… – Он оборвал себя. – Любовному привороту все равно, нанесу я ей вред или нет.
– Тогда ты должен посмотреть, что на самом деле в твоем сердце, без приворота.
– Или разрушить приворот. Эта Черная Анна, должно быть, сильная ведьма, раз все время от меня ускользает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92