Обе рвут меня на части.
Было видно, что Иган благодарен ей за смену темы.
– Великая мысль. Когда общество узнает, что вы умеете быть хозяйкой, на вас обратят благосклонный взгляд. Взойдет ваша звезда.
– Господи, Иган, я же ничего в этом не понимаю.
– У вас есть персонал. Предоставьте все миссис Колдуэлл. Она может так посмотреть на мужчину, что он почувствует себя школьником, недоевшим рисовый пудинг. – Он шутливо передернулся.
– Она очень хорошо ко мне отнеслась.
– Вот видите! Она мигом организует бал. У вас десятки слуг, чтобы проделать всю работу, вам надо будет только стоять при входе в бальный зал и пожимать руки, пока не онемеют пальцы.
– Надеюсь, вы правы.
Иган откинулся в кресле и стал рассматривать потолок, расписанный яркими и довольно неубедительными тиграми, львами и богами.
– Боже всемилостивый, от этого может стошнить! Как вы живете в таком разнаряженном доме? Ночные кошмары не мучают?
Миган подскочила.
– Не могу больше сидеть. Не хотите ли совершить путешествие по дому? По средам Монморенси водит людей за шиллинг. Сэкономите.
Иган ухмыльнулся:
– Ведите. Буду таращиться, сколько пожелаете.
Миган надеялась, что прогулка по многочисленным комнатам особняка уймет тревогу об Александре, но этого не случилось. Она сводила Игана в бальный зал с его красным потолком и гигантскими канделябрами из золота и хрусталя. Они посетили Азиатский зал и приемную в бело-золотых тонах, гигантскую столовую с колоннами из черного мрамора и картинами кровавой битвы.
– До чего приятно на это смотреть во время обеда, – заметил Иган.
Миган засмеялась.
– Именно так я подумала, когда впервые попала сюда. – Улыбка угасла: картины напомнили о битвах Александра. – Лучше бы он разрешил мне остаться при нем. Ненавижу, когда не знаю, что с ним.
Иган сочувственно улыбнулся.
– Ах, леди, я вас понимаю, но Александр находчивый человек и опытный, и с ним этот логош и кровожадные нвенгарийцы. Все будет хорошо. – Его улыбка перешла в ухмылку. – Давайте я угощу вас рассказами про мою ненормальную семейку в Шотландии? Вы будете смеяться, и он вернется домой раньше, чем вы этого захотите.
Иган был прекрасным рассказчиком, но даже его истории не сумели отвлечь Миган от мыслей об Александре.
Отто фон Гогенцаль со страхом смотрел на нвенгарийцев, прижавших его к стене кабинета. С другого конца комнаты на него смотрел Александр, рядом с великим герцогом стоял Мин. На логоше была его обычная одежда: рубашка и грубые штаны, он оделся в карете Александра.
Появление Мина рядом с Александром заставило фон Гогенцаля побледнеть и затрястись от страха.
– Забавно, – начал Александр, – что вы в курсе, кто такой логош. Не многим это известно.
Фон Гогенцаль заговорил по-немецки, на диалекте, почти не поддающемся пониманию:
– Он может убить всех в этой комнате.
– Может. – Александр продолжал говорить по-нвенгарийски, отказываясь менять язык ради Гогенцаля. – Может, оставить вас с ним вдвоем, чтобы выяснить, что он будет делать?
– Нет! – Фон Гогенцаль выпучил глаза.
– Тогда перестаньте угрожать моей семье. Если ваши люди окажутся поблизости от моей жены и сына, я скажу Мину – пусть делает с вами все, что ему заблагорассудится. Может, перегрызет горло, а может, расскажет сказочку, выбор за ним.
– Вот видите, я был прав, – проблеял фон Гогенцаль.
Александр нахмурился:
– В чем?
– Этот логош пойдет за вами. Вы можете ими управлять, ваша светлость. В этом ваш ключ к захвату Нвенгарии, а не в переговорах с Деймиеном.
В его глазах засветилось честолюбие, и Александру стало противно. Этот тип думает, что, имея Александра на своей стороне, он может с песнями войти в Нвенгарию, что Александр соберет армию из логошей, сметет Деймиена и займет трон? Это и есть его «секретное оружие»? Тогда он дурак. Логош служит принцессе Пенелопе, и только ей одной. Он холодно сказал:
– Вы полагаете, я имею какой-то интерес к власти над Нвенгарией? Разумеется, нет, если это означает позволить Австрии наложить на нее лапу.
– Нвенгарии не выстоять против Австрии, – с отчаянием сказал фон Гогенцаль. – Мы слишком сильны. Мы все равно победим и станем сильнейшей в мире державой.
– Избавьте меня от вашего псевдопатриотизма. Вы заботитесь о своей славе, а не об Австрии. Вы не задумываясь надули бы Меттерниха, если бы хватило ума. Вы хотите получить Нвенгарию для себя, просто чтобы показать Меттерниху, что вы это можете.
– Если вы меня убьете, другой тут же займет мое место, – суетливо сказал фон Гогенцаль.
– Если я вас убью, то только для того, чтобы вы замолчали.
Юлий поднял грозного вида кинжал:
– Можно, я перережу ему горло, ваша светлость? Пожалуйста.
Фон Гогенцаль вытаращенными глазами смотрел на кровожадную улыбку Юлия.
– Нет, Юлий. Лондон – более или менее цивилизованное место. Я не хочу отдавать тебя английской судебной системе. – Александр подошел ближе к Гогенцалю. – Отныне у вас новый хозяин – я. Вы не любите Меттерниха за то, что он украл ваши идеи, а вас игнорирует. Теперь вы будете работать против него, на меня.
– Я не могу, – сказал побелевший Гогенцаль.
– Если не будете, то умрете, причем никто не узнает как. У меня много других проблем, чтобы еще заботиться о вас, а также о безопасности моей жены. Хотелось бы иметь одной проблемой меньше.
– Меттерних меня убьет.
– Может быть. Но я это сделаю раньше. Выбор за вами.
Он велел страже отпустить дипломата. Двое, державшие фон Гогенцаля, были разочарованы, но отпустили и поставили его на ноги. Австриец сглотнул и поправил галстук. Александр холодно его изучал.
– Будете лояльны – может быть, я буду снисходителен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92