Александр и Анастасия говорили по-нвенгарийски.
– У меня были дела.
– Какие, Бога ради? Ты потратил несколько недель на то, чтобы уговорить фон Гогенцаля встретиться в неформальной обстановке, и теперь все пошло прахом.
– Нет, если ты с ним поговорила. Что он сказал?
Анастасия взяла его под руку и пошла рядом.
– Ничего существенного, хотя он пытался затащить меня в постель. – Она с отвращением поморщилась. – Бубнил, что в горах Нвенгарии зреет опасность и только он знает что-то особенное. Он втайне злорадствовал, а я этого не люблю.
– Я его расспрошу, – сказал Александр. – Если его будет трудно расколоть, мы применим другие средства, но расколем обязательно.
Отто фон Гогенцаль был приспешником Меттерниха; в последнее время поднялся шум, что у него есть информация, нужная Александру. Фон Гогенцаль был мелким служащим, скорее всего он хотел только выманить у Александра деньги, но Александр по опыту знал, что необходимо проверять каждый слух и каждого информатора, чтобы не упустить что-то действительно важное. Он неделями пытался припереть Гогенцаля к стенке и сегодня планировал с ним встретиться, только потому и пришел на бал и взял с собой Анастасию.
– Счастлива это слышать, но что случилось с тобой? Не в твоих привычках пропускать встречу. – Тут ее острый глаз отметил отсутствие галстука, слабую царапину на шее и беспорядок в прическе. – Господи, ты встречался со связной! С кем? Что ты от нее узнал?
Для Анастасии типично воспринимать любовные игры как средство добычи информации. До сих пор его это не раздражало, но сегодня вдруг покоробило.
– Это не связная.
– Тогда кто? Неужели горничная? Александр, о чем ты только думаешь!
Он думал о рыжекудрой леди, у которой пухлые теплые губки, мягкие бедра, а ее прерывистые крики страсти разжигают, как ничто другое. Она проникла под непроницаемый панцирь, который Александр надел на себя, и коснулась того неуловимого мужчины, которого он в себе годами подавлял.
Это пугало и в то же время приносило облегчение. Неистовые эмоции нвенгариица могут доставлять неудобства, но Миган выпустила на волю давно забытые чувства – бурную радость, восторг, счастье.
– Анастасия, попрошу тебя об одолжении. Давай сегодня ты уйдешь со мной и сделаешь это так, чтобы все видели.
Она хмуро разглядывала его и вдруг широко раскрыла глаза:
– Господи, ты был с этой девочкой Тэвисток! Александр, ты с ума сошел! Она же девственница, недотрога. Или ты затеял какую-то игру против Деймиена, поскольку она дружна с принцессой Пенелопой?
– Нет никакой игры. Я в нее влюбился.
Она смотрела, раскрыв рот.
– Любовь? Да ты и правда сошел с ума.
– Это был приворот, – объяснил Александр. – Кто-то его применил, чтобы достать меня. Не знаю кто. Думаю, что и она не знает, но про чары ей было известно. – Он вынул из кармана талисман.
Анастасия посмотрела на него и кивнула. Ей уже приходилось видеть такие талисманы.
– Хочешь, я его уничтожу? – спросила она.
– Нет. Я желаю знать, кто его сделал. Вряд ли сама Миган. Не представляю себе, чтобы она наматывала перья и колдовала над свечами.
– Как знать? Ты с ней только что познакомился.
– Я знаю. – Голубые глаза упрямо сверкнули. Анастасия сверлила его взглядом.
– Александр, ты привык иметь дело с политическими интригами, но может быть, она просто ловит себе мужа?
– Опасный способ. Любовный приворот создает только физическую привязанность, когда его действие кончается, большинство джентльменов уходят и забывают женщину.
– Да, но ты не из большинства.
Александр пожал плечами:
– Но она же об этом не знает. Завтра я пойду к ее отцу. Англичане имеют привычку рвать на куски каждого, кто нарушает их правила, а я не хочу, чтобы с ней это случилось.
– Понятно. Следовательно, уходим вместе, чтобы люди говорили про меня и тебя, а не про нее и тебя.
Александр кивнул; он думал о формальностях относительно Миган, которые надо будет соблюсти, и одновременно о секрете фон Гогенцаля и о способах, как этот секрет у него вырвать.
– Я хочу, чтобы мисс Тэвисток не коснулся даже намек на сплетню, пока я не поставлю всех перед свершившимся фактом.
– Ладно. – Анастасия задержала на нем взгляд, а потом расхохоталась. Она смеялась и смеялась, и это наконец разозлило Александра..
– Не вижу ничего смешного.
– А я вижу. Господи, Александр, сколько женщин на тебя бросались! И все впустую, ты был неприступной крепостью. А какая-то рыжая девчонка в веснушках сокрушила тебя пучком перьев и проволочкой. Восхитительно.
Александр только грустно усмехнулся и покачал головой:
– Я не люблю, когда надо мной смеются.
– Я знаю, – сказала она, вытирая выступившие от смеха слезы. – Ты великий герцог Александр, самый правильный в мире человек. И я этому радуюсь.
Вдруг Александр схватил ее и поцеловал. Не потому, что воспылал любовью, и не для того, чтобы прекратить смех, а потому, что услышал приближающиеся шаги в коридоре.
Один из гостей леди Федерстон, дородный лысоватый мужчина, посмотрел на них и фыркнул.
– Безобразие, – буркнул он и возмущенно удалился.
Глава 5
За завтраком Миган сидела прямая, как палка, а Симона рассказывала про бал у Федерстонов и про все, что Миган пропустила, слишком рано уйдя домой.
– Леди Кармайкл танцевала с лордом Оберфорсом, представляешь? А ведь совсем недавно объявили об их помолвке с сэром Сэмюелом Райсом. Какой восхитительный скандал! А ты видела, что было надето на леди Масгрейв?
Никогда еще тост, намазанный свежим маслом, не казался Миган таким неаппетитным, никогда утренний шоколад, густой и горячий, не пах так отвратительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92