Потом мы воспользуемся карантинной станцией. Когда вы все выполните, опечатайте свою машину. Не забудьте отключить вентиляцию. Сообщите, как только услышите что-то новое. Удачи вам, Киллер!
– И вам, доктор!
Киллер вымучено улыбнулся и дал задний ход.
Нита открыла обе сумки с инструментами и прикрепила измеритель функций тела к запястью космонавта.
– Кажется, у него сломана лучевая кость, – сказала она, не поднимая взгляда, когда Сэм приблизился к ней. – Дыхание поверхностное, температура сорок и семь десятых. Он все еще без сознания.
Сэм опустился возле нее на колени.
– Позвольте мне действовать дальше самому. Отойдите. Совершенно не обязательно, чтобы мы оба подвергались опасности заражения, Нита.
– Не мелите чепухи. Я давно уже могла заразиться. Не говорите ничего, ведь я, в конце концов, тоже врач.
– Спасибо, – на мгновение улыбнулся Сэм. – Мне, кажется, потребуется ваша помощь.
Глаза больного были открыты, из его горла доносились клокочущие звуки. Сэм щипцами осторожно раздвинул его челюсти и осмотрел полость рта.
– Язык попугая, – сказал он и указал на характерно свернутый язык, который свидетельствовал о сильной лихорадке.
– Также воспалена слизистая горла.
Глаза мужчины были устремлены на них, он судорожно сглатывал.
– Постарайтесь не говорить, – сказал ему Сэм. – С таким горлом это невозможно.
– Сэм, посмотрите на его палец. Он двигается, словно что-то пишет. Он хочет нам сообщить что-то.
Сэм вложил в руку космонавта толстый карандаш и поднес к нему дощечку для письма. Пальцы больного двигались неуверенно. Мужчина пользовался левой рукой, очевидно, он был правша, но не мог двигать сломанной рукой. С видимым напряжением больной выводил линию за линией, но прежде, чем он закончил свое сообщение, он снова уронил руку и потерял сознание.
Нита посмотрела на дощечку.
– Да, он действительно болен, – сказала она. – То, что здесь изображено, похоже на дерево и карандаш – нет, это космический корабль. Большой космический корабль. Это то, что он хотел нам сообщить?
Сэм кивнул.
– Он хочет нас предупредить или сказать, что на корабле он не один. Ну, я должен это проверить.
Нита хотела что-то сказать, на промолчала и взглянула на прибор на руке у мужчины.
– Его состояние без изменений, но его нужно как можно быстрее отправить в госпиталь.
– Мы ничего не можем сделать, пока не получим ясного и недвусмысленного приказа от начальства Службы здоровья, а тем временем мы должны помочь больным людям всем, чем сможем. Не пытайтесь выправить его руку, а положите на нее шину, а я тем временем загляну в корабль. Прежде чем снова прикоснуться к больному, наденьте изолирующие перчатки. Я сделаю то же самое.
Перчатки, натягивающиеся до самых локтей, были сделаны из крепкого пластика. Сэм и Нита натянули их, потом Сэм вставил себе в нос пробки фильтра, перебросил через плечо медицинскую сумку и поднялся по лестнице. Когда он миновал круглый люк, он оказался в помещении, одинаковом в длину, ширину и высоту, стены которого были сделаны из металла. На другом конце помещения находилась другая дверь, возле которой был вмонтирован экран видео. Это, очевидно, был воздушный шлюз, а вторая дверь вела внутрь корабля. Когда Сэм нажал кнопку с надписью «ОТКРЫТО», находившуюся на маленьком пульте, ничего не произошло. Дверь оставалась закрытой, органы управления замком, казалось, вышли из строя. На нажатие других кнопок тоже не последовало никаких реакций.
Сэм подошел к видео и обнаружил рядом с экраном список с номерами. Когда он набрал на пульте номер двести одиннадцать, прозвучал зуммер, и экран ожил.
– Алло, есть там кто-нибудь? Я говорю из воздушного шлюза.
Почти весь экран заслонило противоперегрузочное ложе, за которым были видны стеллажи с приборами. Вопрос Сэма остался без ответа, на экране не было никакого движения.
Потом он вызвал машинное отделение, но и здесь его вызов остался без ответа. Потом он методически проверил все указанные в списке номера. Снова и снова он слышал эхо своего голоса во всех помещениях корабля, но ниоткуда не получил никакого ответа. Помещения были пусты, больной мужчина, должно быть, находился на корабле один.
Когда Сэм спустился вниз по лестнице, он увидел, что прибыла еще одна машина, но и она остановилась очень далеко.
Из машины вышел полицейский, и одновременно из динамика раздался голос:
– Доктор Бертолли, ваш госпиталь хочет поговорить с вами. Служащий передаст вам переносное видео. Пожалуйста, свяжитесь со своим госпиталем.
Сэм жестом показал, что он слышал и понял сообщение. Он опустил свою сумку с инструментами и взял трубку видео, который служащий поставил на полпути между космическим кораблем и машиной.
– Как дела у больного, Нита? – спросил он.
– Плохо. Пульс стал слабым, дыхание все еще поверхностное, а температура все еще высока. Как вы думаете, не стоит ли дать ему жаропонижающее и антибиотики?
– Позвольте мне сначала поговорить с госпиталем.
Сэм включил видео, и с экрана на него уставились два человека, находившиеся в конференц-зале госпиталя. Одним из них был коренастый седоволосый мужчина, которого Сэм еще никогда не встречал. Другим был доктор Мак-Кей, руководитель Института тропических болезней и председатель отдела, который занимался профилактикой и лечением болезни Тофольма.
– Мы слышали о человеке с корабля, доктор Бертолли, – сказал Мак-Кей.
– Это профессор Чейбл из ВОЗ – Всемирной Организации Здравоохранения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9