Они выделят настоящий корабль. НО пока их
компьютер будет разбираться с этим трюком, мы предпримем новые защитные
меры. Это хорошая программа. Ее составили лучшие физики и компьютерщики...
Доводы оператора недостаточно убедили комиссара. Ему не по душе была
мысль, что жизнь его зависит от организованного движения магнитных зарядов
и электронов, на которых основывалась программа. От интеллектуальных игр с
вражеским компьютером. Он взглянул на крошечные искорки звезд, на растущий
диск Земли, и попытался представить сеть рыскающих вокруг них световых
лучей и радиоволн. И не смог. Оставалось принять на веру, что они есть и
действуют со скоростями, неизмеримо большими, чем скорость его мысли.
Человеческое существо не способно выиграть сражение в космосе. Это под
силу машинам. Экипажи - не более, чем пленники - зрители. Он крепко
стиснул руки за спиной, думал о том, что ему это раньше было неизвестно.
Последовала серия коротких ударов, скорее ощутимых, чем слышимых, за
ними последовал взрыв, встряхнувший палубу под ногами.
- В нас попали! - инстинктивно крикнул но.
- Еще нет, - вахтенный оператор взглянул на экраны. - Включены все
оставшиеся отражатели и обманные устройства, приведен в действие
разведкорабль. Миссия выполнена, но теперь пора убираться отсюда.
Отключаем топливный двигатель... Активируем систему пространственного
двигателя. Как только позволят гравитационные поля, мы окажемся в пути...
Внезапно глаза комиссара широко раскрылись; он резко повернулся.
- Где Блэйкни? - крикнул он. Но никто на мостике не слышал его. Все
считали секунды, ожидая снарядов, которые, без сомнения, были посланы в их
направлении.
Комиссар почувствовал внезапный приступ отчаяния. Он знал, где
находится Блэйкни.

Он был прав, совершенно прав! И они зовут себя компьютерщиками! Им не
написать программы и для детского компьютера. Орбитальная механика,
прекрасная, простая тригонометрия, геометрия и калькуляция! Детская игра.
Но сравнительная плоскостная ориентация - это не для них.
Блэйкни, менее секунды назад смотревший, как на поверхности экрана
компьютера появляется сильно увеличенное изображение Земли, вдруг застыл
при виде огромной, круглой формы, бури над Европой. Он щелкнул
переключателем и положил палец на экран, но лишь часть Австралии не была
затянута облачным покровом тропической бури. Когда светящийся шарик
целеуказателя перескочил на это место, он набрал: "ПОЗИТИВНАЯ
ИДЕНТИФИКАЦИЯ" и убрал палец.
Уже скоро. Гул двигателей изменился с переменой курса несколько
мгновений спустя. Хорошо. Он проследил за программой дисплея, затем, когда
они приблизились к верхним слоям атмосферы, освободил переключатель,
готовый перейти на ручное управление, если возникнут неполадки.
Но их не было. В тот же самый миг, когда на экране появился ноль, с
глухим ударом сработал механизм отсоединения. Корабль уходил по дуге
прочь, уходя из внешних слоев атмосферы, а гигантский керамический
контейнер помчался, переворачиваясь, по направлению к Земле.
Он знал, что будет дальше. По меньшей мере эта штука была сделана
хорошо. Слой за слоем разогреваясь об уплотняющийся воздух, будет сгорать
оболочка. Медленно опускаясь, контейнер будет раскаляться - а внутри в
безопасности находятся замороженные вирусы в криогенном сосуде. Затем
отвалится слой керамики, открывая отступ воздуха к барометрическому
взрывателю.
На высоте 10769 метров, в центре воздушных течений, взорвется снаряд,
освобождая содержимое снаряда.
Ветер разметает вирус над всей Австралией, а может, и на Новую
Зеландию - тщательно выверенный вирус, способный уничтожить любой из
растительных злаков на Земле.
Блэйкни улыбнулся при этой мысли, и тут взорвался снаряд.
Он был оснащен атомной боеголовкой, поэтому наблюдателям внизу
показалось, что в облаках внезапно вспыхнуло новое солнце.

2
Реактивный ТВА покинул Нью-Йорк через несколько часов после заката.
Как только он вышел на траекторию постоянного полета, он перешел на
сверхзвуковую скорость и с ревом понесся над Соединенными Штатами. Когда
они пролетали над Канзасом, небо к западу стало светлеть - они догоняли
закат. Солнце вновь оказалось над горизонтом, когда они миновали Аризону,
и пассажиры, наблюдавший в Нью-Йорке один закат, в Мохавской пустыне
увидели другой, гораздо более красочный.
Сергуд-Смит покосился на сияний, затем затемнил свой иллюминатор. Он
просматривал записи чрезвычайного совещания, созванного второпях в ООН и
не имел времени на любование закатом или же видом открывшейся под лайнером
промышленной зоны Спейс-концерна. На коленях у него лежал атташе-кейс, из
кармашка костюма был вытащен видеоэкран. По экрану уверенно маршировали
числа, имена, даты, останавливаясь лишь в тех случаях, когда он касался
клавиатуры, чтобы исправить ошибки при произнесении, сделанные
звукозаписывающим устройством. Оно было запрограммировано на его голос, но
все же довольно часто путало слова. Он автоматически вносил поправки, все
еще приходя в себя от мгновенных перемен и крайней серьезности ситуации.
То, что произошло, было немыслимо, невозможно. Но это случилось.
При соприкосновении с землей последовала встряска, затем его толкнуло
вперед, натянулись ремни безопасности. Экран и клавиатура исчезли при
касании к кнопке;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59