Глядя сквозь спутавшиеся волосы, она спросила:
— Ты знаешь о несчастьях Томми?
Холли кивнула.
— Сет сказал нам.
— Теперь я понимаю, что они тоже были частью моего наказания, моего проклятия, — продолжала Пенелопа.
— Проклятие не имеет ничего общего с недостатками твоего сына, — уверенно заявила Холли. — Есть вполне объяснимая причина…
— О, сначала я даже не задавалась вопросом, почему он родился не таким, как другие. Я просто любила его и заботилась о нем, — заговорила Пенелопа, совершенно не слушая свою невестку. — Потом Сет рассказал мне о своей дурной крови. — Ее глаза сузились, когда она встретила обеспокоенный взгляд Холли. — Полагаю, ты знаешь об этом? — Она дождалась, пока Холли кивнула, прежде чем продолжить. — Когда он объяснил, как это может отразиться на его потомстве, я подумала о Томми и была уверена, что его несчастья оказались следствием проклятой крови Сета. Но два дня назад миссис Вандерлин рассказала мне подлинную историю рождения Сета, и я увидела правду: не его проклятие повлияло на нашего ребенка, а мое.
— Ты не проклята! — Холли буквально закричала, чтобы Пенелопа услышала ее. — Я точно знаю, что недостатки твоего сына были вызваны родовыми травмами. Эта болезнь называется детский паралич. И единственной помощью для Томми могла быть любовь, и ты дала ему эту любовь. Тот факт, что он прожил так долго, говорит о том, какой сильной она была. Ты не проклята. Несчастья случаются с каждым. Но ведь происходят и хорошие события… даже прекрасные!.. Как появление Томми, Сета в твоей жизни. И я всегда убеждаюсь, что добро перевешивает зло примерно в сто раз.
Пенелопа лежала очень тихо, размышляя над ее словами. Конечно, Холли права. Плохое происходит с каждым, но ведь бывает и хорошее. И если бы у нее был выбор, то она скорее предпочла бы страдать, как сейчас, от боли, потеряв Томми, чем никогда не иметь возможности любить его.
— Сет любит тебя. Он страшно переживает, что не может тебя успокоить, — продолжала Холли. — Он хочет жениться на тебе, ты же знаешь.
— Сет. — Пенелопа вздохнула. — Я… я не знаю. Я люблю его, но мы так много перенесли вместе, так много печали. Я боюсь, что боль всегда будет присутствовать между нами и она омрачит наше счастье в будущем.
— Но она также может сделать ваши узы более крепкими, — заметила Холли. — Прежде чем решить, тебе следует поговорить с ним. Ему просто не терпится увидеть тебя. Когда я оставляла мужчин, Сет пытался уговорить твоего брата помочь ему выбраться из постели, чтобы он мог дойти до тебя.
— Ты права… как всегда, — призналась Пенелопа с усталой улыбкой. — Я должна поговорить с Сетом.
— Хорошо. — Холли села, безуспешно пытаясь разгладить смявшиеся светлые шелковые юбки. — Джейк тоже очень хочет увидеть тебя. И не думай, — добавила она, словно прочитав мысли Пенелопы, — он не собирается ругать тебя. Он просто хочет обнять тебя и убедиться, что с тобой все в порядке.
Поцеловав Пенелопу в лоб, она поднялась.
— Могу я передать Сету, что ты навестишь его сегодня днем?
Пенелопа кивнула и села.
Холли направилась к выходу, но остановилась, взявшись за ручку двери.
— Пен?
Пенелопа подняла голову.
— Ты не всегда будешь чувствовать себя так, как сейчас. Со временем боль утраты утихнет, уверяю тебя. Помни об этом, когда будешь разговаривать с Сетом.
— Думаю, ты довольно быстро поправишься, — услышала Пенелопа голос Холли, когда подошла к открытой двери в комнату Сета. Нервно теребя черную шелковую юбку, она замерла на пороге, залюбовавшись открывшейся перед ней картиной.
Сет, одетый в свой любимый красный бархатный халат, сидел в просторном кресле возле камина, Холли осматривала его голову, Луиза подворачивала длинные полосатые брюки на его ногах, а Джейк, прислонившись к каминной полке, посвящал Сета в подробности их последнего делового предприятия — сахарорафинадного завода.
Пенелопа некоторое время критически разглядывала своего брата, а затем опять перевела взгляд на мужчину в кресле. Как бы она ни любила брата и каким бы необыкновенно красивым он ни был, в ее глазах он не шел ни в какое сравнение с Сетом. Даже сейчас, когда Сет еще не оправился после болезни.
Сердце ее заныло при виде любимого: лицо осунулось и заострилось, загорелая кожа приобрела сероватый оттенок, как у тяжелобольного. Под его опущенными веками пролегли темные круги, на щеке и возле рта багровели синяки, оставленные Харли и его приятелями.
Холли сняла повязку, чтобы осмотреть его рану, обнажив голову, гладко выбритую с одной стороны и с торчащими, неровно остриженными волосами с другой. Извилистая линия аккуратных стежков на выбритой левой половине свидетельствовала о том, как он был близок к смерти.
У Пенелопы вырвался стон, когда она увидела этот след страданий, выпавших на его долю из-за ее глупости.
Луиза подняла голову, услышав этот звук.
— Пенелопа, проходи, милая, — сердечно пригласила она, в то время как Холли одобрительно кивнула, а Джейк громко приветствовал ее.
Сет не проронил ни слова, да в этом не было нужды. То, с какой теплотой и любовью он смотрел на нее, выражало его радость красноречивее слов.
Как только она подошла к нему, Холли приободряюще сжала плечо Сета и сказала:
— Я как раз говорила Сету, что он быстро идет на поправку. Скоро он снова будет на ногах.
Пенелопа кивнула, неожиданно ощутив неловкость. Не зная, что сказать или сделать, она остановилась возле кресла Сета и снова начала беспокойно теребить шелковую тесьму, украшавшую ее юбку, не слушая Джейка, который что-то говорил. Она чувствовала на себе оценивающие взгляды и все больше смущалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116