Когда Сет прижался головой к ее плечу, его охватил покой, какого он никогда раньше не знал. Удовлетворенно вздохнув, он закрыл глаза в уютных и спасительных материнских руках.
Прошло много времени, прежде чем Луиза снова опустила его на подушку. Потом она села рядом и не отрываясь смотрела на него, словно хотела запомнить каждую его черточку.
— Твои прекрасные волосы… мне очень жаль, — прошептала она, дотрагиваясь до повязки на голове. — То, что доктор не сбрил, он обрезал.
Сет по какой-то странной причине ощутил лишь мимолетное сожаление от этой потери. Что значит эта ничтожная жертва в сравнении с тем, что он получил — семью и саму жизнь? Он так и сказал ей.
Луиза усмехнулась, услышав его философский ответ.
— Ты говоришь прямо как твой отец. А он был самым здравомыслящим человеком, которого я когда-либо встречала. И я очень любила в нем эту черту.
Сет уставился на свою мать так, словно она потеряла рассудок. Сумасшедший Питер Ван Кортланд — здравомыслящий?
Точно прочитав его мысли, она сказала:
— О, нет, мой дорогой сын. Я не сошла с ума и знаю, о чем ты думаешь. Я видела отчеты сыскного агентства, когда перевезла сюда все твои вещи из отеля. — Она покачала головой. — Как ужасно, должно быть, тебе приходилось эти два года, когда ты думал, что Питер твой отец.
У Сета все сжалось в груди от слабой надежды.
— Так Питер не был моим отцом?
Луиза снова покачала головой.
— Нет, твоим отцом был Мартин Вандерлин, самый чудесный человек на свете.
— Тогда мне не грозит опасность стать сумасшедшим? — осторожно спросил он, боясь поверить в неожиданный и благоприятный поворот судьбы.
— Конечно, нет! — воскликнула она. — В тебе нет ни капли дурной крови, как и во мне. Питер унаследовал свое сумасшествие от первой жены моего отца, Люси Декер. Она повесилась вскоре после его рождения. Моей матерью была Сара Де Вриес, вторая жена отца, трудно найти более серьезную и благоразумную женщину.
Если бы у Сета были силы, он бы запрыгал от радости. Вместо этого он издал негромкий возглас и широко улыбнулся. У него впереди была жизнь, и он должен благодарить за это свою судьбу, Он снова издал радостный возглас.
— Успокойся… лежи тихо, — приказала Луиза, прижав его к подушке, едва он попытался подняться. — Доктор сказал, чтобы ты ни в коем случае не волновался.
Сгорая от нетерпения узнать все подробности, Сет приподнялся на локтях и засыпал ее вопросами:
— А почему мне сказали, что Питер был моим отцом, и как я оказался в приюте? И почему старый слуга сказал мне, что ты приказала убить меня после рождения? А как о…
— Позже, — перебила она твердым голосом, заставив Сета снова лечь. — Сейчас я собираюсь закончить мыть тебя, а потом ты поспишь. — Поймав его упрямый сердитый взгляд, она проворчала: — И нечего так смотреть на меня. Не забывай, что ты не первый упрямый Вандерлин, с кем мне приходится иметь дело.
Он лукаво посмотрел на Луизу из-под опущенных ресниц. Ладно. Но ей не приходилось сталкиваться с этой разновидностью Вандерлинов. Сет добродушно улыбнулся и предложил:
— Давай заключим сделку. Я закрою глаза и буду лежать совсем тихо, если ты ответишь на мои вопросы, пока будешь меня мыть. А потом я сразу же засну. Обещаю.
Она рассмеялась, когда наливала в таз чистую воду.
— Ну теперь ты заговорил совсем как твой отец. Если существовал человек с такой склонностью к сделкам, так это только Мартин:
— Как бы мне хотелось познакомиться с ним, — с сожалением произнес Сет.
— Мне бы тоже этого хотелось. Он был бы горд назвать тебя своим сыном. Знаешь, ты так похож на него.
Сет озадаченно взглянул на нее.
— Как же это может быть? Я видел портрет твоего отца, я — его точная копия.
Она оторвала взгляд от полотенца, которое держала в руке, чтобы разглядеть его лицо, а затем покачала головой.
— У тебя черты Ван Кортланда, это правда. Но я вижу не это, когда смотрю на тебя. Я вижу нежность твоей улыбки и теплоту в твоих глазах. Я вижу то, что показывает, какой ты человек. И это чудесные качества, которые, надеюсь, ты унаследовал от своего отца, Мартина.
— Ты расскажешь мне о нем и о себе? — Сет умоляюще посмотрел на нее. — Мы договорились?
— На это понадобится гораздо больше времени, чем на то, чтобы помыть тебя, — ответила она, опустив покрывало до его талии.
— Тогда расскажи мне, что сможешь. Расскажи, как ты познакомилась с моим отцом, и о моем рождении. Пожалуйста.
— Ну хорошо, — согласилась Луиза, опуская в воду чистое полотенце. — Но если я замечу, что ты хоть немного начнешь волноваться, я прекращу рассказывать.
— Прекрасно.
— Прекрасно, — повторила она. — Тогда закрывая глаза.
Когда он подчинился, она приступила к делу, снова начав мыть его лицо.
— Ну, с чего же начать?
Сет приоткрыл один глаз.
— С самого начала.
— Ладно, начнем с самого начала. Наша ветвь семьи Ван Кортландов являлась прямыми потомками могущественного Воутера Ван Кортланда. Мы вместе с Ван Ренселеерами и Ливингстонами оказались теми несколькими семействами, кому удалось успешно возродить и увековечить старую систему патронажа. — Она начала протирать его шею. — Ты знаком с этой системой?
— Нет.
— Это система угнетения, похожая на феодальный строй средневековья. Арендаторы земли моего отца были привязаны к земле кабальными договорами, которые подписали их предки еще двести лет назад. Условия этих договоров были очень тяжелыми, начиная с того, что владельцу поместья нужно было платить натуральный оброк в виде одной десятой всего, что произрастало или производилось на его землях, плюс годовая рента в размере трехсот долларов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116