Доминик поднял голову.– Прости, – сказал он, смущаясь, прерывающимся голосом. – Был… трудный день.Она удобно устроилась в его объятия и потерлась щекой о его подбородок.– Расскажи мне.– Я был совершенно уверен… – Он замолчал, нахмурившись.– Уверен в чем?– Уверен, я знаю, что она хотела, что бы я сделал с этим местом.– Твоя мать?– Угу! – Он кивнул. Гримаса боли исказила его лицо. – Ее как будто эксгумировали сегодня.Грейс прижималась к нему, не находя слов утешения. После долгого молчания он наконец сказал:– Я думал, она ненавидела Вульфстон, но теперь… я уже не так в этом уверен.И тут Грейс поняла, что с нее хватит. Он столько размышлял над прошлым. Так просто нельзя. Она выпрямилась.– Ты не можешь угадать ее намерения и желания.Он ничего не сказал, поэтому она слегка встряхнула его.– Если ты будешь продолжать в том же духе, то сойдешь с ума. – Он попытался что-то сказать, но она накрыла его рот рукой. – Подожди, дай мне закончить. Ты все время говоришь о своих отце и матери, прошу прощения за прямоту, но они оба умерли. И каковы бы ни были их планы и мечты по поводу этого места или тебя, они умерли вместе с ними. Ты не можешь знать, чего они хотели. И для них это больше ничего не значит. Нельзя связывать свою жизнь с мертвецами. Ты здесь. Они нет. Ты жив. Сейчас самое главное – это ты и твое будущее. Твои надежды, твои планы, твои мечты.Доминик уставился на нее.– Итак, Доминик Вульф, о чем ты мечтаешь? Наступило долгое молчание: он обдумывал ее слова.Грейс напряженно ждала. Пока она говорила, он слегка отодвинулся от нее. Лишенная его тепла, она внезапно почувствовала холод и одиночество. Грейс была очень прямолинейна – почти груба. Она бесчувственно отозвалась о дорогих ему предметах в то время, когда он и так был под влиянием эмоций, явившихся к нему из прошлого. Она оскорбила его?Сначала он смотрел на нее невидящим взглядом. Затем его тело напряглось, а золотистые глаза засветились. Итак, ей все-таки удалось его оскорбить.Его сильные руки взяли ее за плечи, а янтарный взгляд пригвоздил девушку к месту.– Хочешь узнать, о чем я мечтаю? – Его пальцы сжались еще сильнее. Он глубоко вздохнул. Грейс приготовилась к самому худшему. – О тебе. – Он прижал ее к себе. – Ты – это все, о чем я мечтаю. Все, что мне нужно, – это ты. – И его губы нежно, страстно и требовательно впились в ее губы.Грейс растаяла. В одно мгновение все ее сомнения и страхи рассеялись. Под напором его голодной, яростной страсти вся ее прежняя решительность держать его на расстоянии растворилась. Она хотела его. Более того, он был ей необходим.И она была нужна ему.– Доминик! – Грейс обхватила руками его шею и ответила на его поцелуй со всей страстью, сжигавшей ее изнутри.Их языки переплелись, чувственно двигаясь вперед и назад в древнем ритме, на который с такой охотностью отозвались их тела. Ее кровь с гудением бежала по венам в ожидании того, на что она уже решилась. Ее тело таяло рядом с ним, она никак не могла насытиться им, ей хотелось быть ближе, прижаться еще сильнее, слиться с ним в единое целое.Доминик усиленно боролся, чтобы обрести контроль над страстью. Она была красива, энергична и, несмотря на свою невинность, щедра. Слишком щедра. Ее щедрость была опасна. От нее мужчины теряли голову.Когда он наконец-то будет ею обладать, все должно быть идеально. Поэтому не здесь, не сейчас, сказал он своему возбудившемуся телу.Его руки яростно ласкали ее, поглаживая спину, бока, ягодицы. Каждый раз, когда волна желания сотрясала его тело, он чувствовал отклик в ее теле. Ему до боли хотелось взять Грейс.Он расстегнул лиф ее платья и ласкал ее груди, наполовину скрытые шнуровкой. Ее соски выпирали сквозь ткань, и каждый раз, когда он касался их рукой, она вздрагивала, и он чувствовал давление в паху.Доминик задрал ее юбки, лаская длинные изящные ноги. Они дрожали и открылись ему навстречу. Он застонал и ласкал ее через белое хлопковое белье.Она страстно прижалась к нему:– Да, Доминик, да!Ее руки летали по его телу, лаская плечи, грудь и ниже. Ее пальцы исследовали его, ощупывая выпуклость на брюках, прямое свидетельство его желания.– Можно, я потрогаю? – Не дожидаясь приглашения, Грейс начала исследовать застежку его брюк, и Доминик не смог заставить себя остановить ее, несмотря на то что он прекрасно осознавал, что это положит конец всем его благородным намерениям.Намерения? Она растаяли как дым. Доминик был в огне.Она все возилась с брюками. Он начал уже помогать ей, когда вдруг услышал нарастающий шум снаружи. Он остановился, прислушиваясь к нему. Можно было подумать, что к замку приближается целая армия. Со стоном он оторвался от нее и взглянул в окно.Доминик нахмурился, закрыл глаза и тихо выругался.– Посетители.– Сейчас? – спросила она, а затем повторила сердито: – Сейчас?!Если бы он и сам не был так возбужден, он бы посмеялся над выражением ее лица. Доминик поцеловал ее в нос.– Да, сейчас. И нам лучше пойти их встретить, так что застегнись, любовь моя.Они поспешно привели себя в порядок. Ее руки дрожали, так что Доминику пришлось ей помочь. Через несколько минут одежда была приведена в приличествующий вид, и они вместе вышли на парадное крыльцо, встретив у двери Фрея и Мелли. Большая часть прислуги, привлеченная непривычным шумом, тоже вышла в парадную комнату.– Это Абдул! – объяснил Доминик.Как всегда, Абдул обставил свое появление самым шикарным образом, словно он был наследным принцем. По подъездной дороге к дому подъехала целая кавалькада: несколько карет, нагруженных багажом, и чуть ли не табун лошадей, сопровождаемых грумами. Вся эта процессия охранялась верховой стражей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90