– Прольется море слез, и нам придется переезжать под дождем.
– Для нас Милый Друг – чужой человек, – предположила Белл, – но Фэнси не может забыть, что это отец, покинувший нас всех.
Фэнси поняла, что нужно срочно отвлечь сестер.
– У меня есть и другие новости. – Сообщила она и посмотрела на них. – У нас объявились два сводных брата.
– Брата? – эхом повторили шесть голосов.
– Роберт Кемпбелл, маркиз Арджил, – законный сын и наследник герцога. Князь Рудольф Казанов – его внебрачный сын.
– Милому Другу в юные годы нравились многие леди, – заметила Серена.
– Ты хотела сказать – он их любил, – поправила двойняшку София.
– Похоже, Милый Друг был любвеобилен, – пришла к выводу Блисс. – У мужчин такое нередко случается.
– Хм… – Блейз глянула на свою двойняшку. – Похоже, любовь Милого Друга была не слишком платонической, раз он сумел родить семерых дочерей и одного сына вне брака.
– Как ты думаешь, есть и другие? – полюбопытствовала Рейвен.
Сестры замолчали, даже Фэнси. Сколько же детей зачал герцог?
Молчание нарушила Рейвен:
– Я буду скучать по Сохо-сквер.
Фэнси посмотрела на сестер.
– Нас всех ожидает новый мир.
– Мне нравится старый, – отозвалась Рейвен. – Что, если новый мир мне не понравится?
Фэнси отмахнулась:
– Дом на Сохо-сквер по-прежнему принадлежит нам.
– Формально он принадлежит Милому Другу, – напомнила ей Блисс.
– А он позволит нам приходить домой? – заволновалась Рейвен.
– Мы подумаем об этом в другой раз. – Фэнси начинала раздражать эта неожиданная дискуссия. Она хотела перевезти сестер без проблем и неприятностей. Если они откажутся ехать, отец обвинит в этом ее. Конечно, она наговорила ему много дерзостей, но разочаровывать герцога не входило в ее планы. Если бы только она могла стереть из памяти прошлое!
– А почему не подумать об этом заранее? – спросила Блейз.
Сестры вопросительно смотрели на нее.
– Ну разумеется, мы не будем пленницами отца! – заверила их Фэнси.
Однако Блейз не унималась:
– А если будем?
Фэнси не выдержала и разозлилась.
– А если небо упадет на землю? А если земля разверзнется и поглотит нас? А если Темза выйдет из берегов и мы утонем?
Сестры встретили эту вспышку полным молчанием. Белл притронулась к ее руке.
– Не волнуйся, сестренка. Мы верим, все будет хорошо.
Фэнси, выглядевшая такой же несчастной, какой себя чувствовала, заглянула в обеспокоенные глаза каждой сестры по очереди.
– Простите меня. – И сделала глубокий вдох, чтобы взять себя в руки. – Белл, как ты себя чувствуешь?
– Лицо болит, но жить буду. – Она обвела взглядом сестер. – Спасибо за превосходные швы.
– Спасибо за то, что ты моя сестра, – сказала хрипловатым от переполнявших ее чувств голосом Рейвен.
Фэнси ощутила, как к ее глазам подступают слезы. Она попыталась встать со стула, но младшая сестра протянула руку и остановила ее.
– Пусть наши сердца навеки останутся так же близки, как сейчас, – произнесла Рейвен.
– Аминь, – хором откликнулись шесть голосов. Фэнси встала.
– Давайте складывать вещи. Пора.
– Добрый день, Тинкер, – поздоровался князь Степан с дворецким и впустил своих подопечных в холл.
– Добрый день, ваша светлость.
Фэнси нервно улыбнулась дворецкому, когда он произнес:
– Добрый день, мисс Фламбо.
Степан обернулся к сестрам.
– Познакомьтесь, это Тинкер, дворецкий вашего отца. – И, показывая на каждую по очереди, назвал их по именам: – Белл, Блисс, Блейз, Серена, София, Рейвен. И, разумеется, Паддлз, пес. Ну, что вы об этом думаете, приятель?
Тинкер поднял брови.
– Думаю, моя жизнь теперь изменится.
Степан подмигнул ему:
– Все лучшее только начинается.
– Двери всегда отпираете вы? – спросила вдруг Блейз.
– Да, мисс.
– А нам это запрещено?
– Вы можете отпирать двери к своему сердцу, – ответил Тинкер. Губы его подозрительно подергивались от этого простодушного вопроса. Но он тут же взял себя в руки. – Их светлости ожидают в гостиной. Прошу вас, пойдемте со мной.
Тинкер шел вверх по лестнице, а следом за ним гуськом, словно утята за матерью, шли сестры. Степан и Фэнси, взявшись за руки, завершали шествие. Охи и ахи сестер при виде роскоши особняка смущали Фэнси.
– Ну как вы, держитесь? – прошептал князь.
– Не думаю, что я сумела бы все это выдержать без вас.
Степан улыбнулся.
– Ваши дочери прибыли, ваша светлость! – объявил дворецкий.
Герцог и герцогиня встали с кушетки у камина. Рядом с ними стояли Роберт Кемпбелл и Рудольф Казанов.
Семейная гостиная Кемпбеллов была теплой и очень уютной. Стены покрашены в кремовый цвет – превосходный фон для картин и портретов. Пол устилал персидский ковер золотых, красных, черных, синих и кремовых оттенков. Повсюду стояли группами диваны, кресла и кушетки приятных цветов, аромат сирени из множества ваз наполнял воздух. Над камином, облицованным белым мрамором, висел портрет нынешней герцогини.
– О, мои ненаглядные девочки! – Герцогиня Инверари кинулась через всю гостиную, чтобы заключить в объятия Белл и проводить ее на кушетку. – Бедная моя, как вы, должно быть, испугались!
Фэнси увидела, что Белл покраснела от смущения. Сестра вовсе не собиралась быть центром внимания. Жаль, что она не написала герцогине записку с советом не обращать внимания на шрам сестры хотя бы в первое время.
Приветливо улыбаясь, герцог Инверари вслед за женой пересек гостиную, чтобы поздороваться с сестрами. Их отец был приятным мужчиной, хотя и довольно жестким, привыкшим к тому, что его приказания выполняются беспрекословно. Однако Фэнси не сомневалась, что ее сестры очень скоро будут чувствовать себя в этой роскоши как дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87