– Съешь, пожалуйста, хоть этот маленький кусочек лепешки, – то ли приказал, то ли попросил принц. – Иначе я убью себя прямо на твоих глазах.
Эстер слегка сникла. Она схватила лепешку, откусила кусок и дальше уже не могла остановиться.
– Тебе нравится подвергать пытке умирающую? – спросила она с набитым ртом.
– Во время еды не говорят и не задают вопросов. Сначала прожуй, – напомнил ей заповедь Халид.
– К черту твои нотации! Зато я уже почувствовала себя немного лучше.
– Может, прогулка по саду тебе не повредит?
– Я слишком слаба для прогулок.
– У меня есть для тебя сюрприз. Соблазн был велик, и Эстер не устояла.
– Какой же, скажи!
– Скажу, но только на прогулке. На свежем воздухе и без лишних ушей.
Халид протянул руку, помог жене подняться. Опираясь на него, она проследовала в сад.
Когда они достигли границы райского уголка, огражденного каменной стеной, принц вдруг потянул ее за руку, и они свернули в глубь кустарника с проторенного пути. Пригнувшись, они миновали низкую арку и очутились на морском берегу, где их радостно встретил Аргус. Он был готов облизать своих хозяев неоднократно, но Халид строго приказал:
– Сидеть!
И пес подчинился. Только его виляющий хвост разметал песок позади него. Они присели на теплый камень, пахнущий водорослями.
Эстер огляделась по сторонам и спросила:
– А где же обещанный сюрприз?
Халид улыбнулся и произнес непонятную фразу:
– Тетива лука послала стрелу в цель.
– Стрелу? Какую стрелу?
– Участь твоя уже определена, принцесса. – Халид самодовольно улыбнулся.
– О чем ты говоришь? О какой-то стреле, о моей участи? И где твой сюрприз?
– Здесь. – Халид посмотрел ей в глаза, завораживающие изумрудно-зеленые глаза, потом перевел взгляд на ее живот.
Эстер ничего не поняла и недоуменно оглянулась. Халид обнял ее и пояснил:
– Ты плохо себя чувствуешь, потому что носишь моего ребенка.
– Я беременна? – Эстер тотчас начала ощупывать свой живот. В мозгу ее мысли завертелись смерчем. Радоваться ли ей? И вдруг все сомнения, все амбиции отступили перед одним естественным, но непреодолимым желанием – произвести на свет маленькое существо, продолжение себя и любимого мужчины.
И все-таки, переступая роковую черту, отделяющую ее от прошлой жизни, от родных лугов Англии, от матери и сестер, Эстер не могла не посетовать на свою участь:
– Моя мать никогда не узнает, что у нее появится внук или внучка.
Халид, зная, как впечатлительны беременные женщины, поторопился ее утешить:
– Все же связь между двумя мирами есть, и письма доходят до Англии. А может быть, мы когда-нибудь нанесем визит твоей королеве.
Тронутая его великодушием, Эстер сказала:
– Я думаю, что моя мать не откажется выдать меня замуж за неверного турка, но только чтобы все было сделано по церковному обряду.
– Я отправлю письмо в Англию твоей матери, – пообещал Халид, готовый сейчас обещать все что угодно своему Дикому Цветку. Но Эстер вдруг встревожилась:
– А если мать ответит положительно, но султан откажет нам в христианском венчании и отошлет меня обратно на родину? Что мы тогда будем делать?
– Только то, что ты захочешь. Выбери из двух одно – или возвращаться под крылышко матери, или навеки стать моей.
– Я люблю тебя, – подтвердила Эстер.
– О, моя сладкая! – не удержался от восклицания влюбленный турок и подтвердил свои слова действиями.
– А ты уверен, что я жду ребенка? – немножко невпопад спросила Эстер. – Как ты узнал?
– Омар докладывает мне ежедневно о твоем самочувствии. Все слышать и видеть – его обязанность.
Эстер покраснела, подумав, что маленький человечек отмечает в своем дневнике все естественные изменения ее организма.
Халид свистом подозвал Аргуса, и они втроем отправились с побережья через узкий и низкий лаз обратно в замок. Омар ждал их.
– Когда я проснусь, – обратилась Эстер к евнуху, – ты дашь мне два крутых яйца и свежую лепешку.
Омар, покосившись на принца, переспросил:
– Ты подразумеваешь, госпожа, два желтка?
– Нет! Два целых яйца, сваренных вкрутую.
– Но ты же брезгуешь белком.
– Я заставлю себя его съесть, потому что это будет полезно моему малышу.
Омар в изумлении округлил глаза и покинул супружескую пару с радостным чувством. Кажется, его мечта о собственном благополучии сбывается.
Эстер долго проспала после нежного расставания с мужем. Проснувшись, она решила выполнить всю положенную программу – съела два крутых яйца с лепешкой, позволила евнуху помыть и причесать себя и вышла в сад, чтобы вдохнуть свежего и целебного, от произрастающих там диковинных цветов, воздуха.
Она несла на руках маленького Кемаля, а сопровождали ее Омар и Аргус.
– Отдохни, принцесса, – Омар был заботлив, словно курица-наседка. – Если тебе прохладно, я сбегаю за шалью. И ребеночка стоило бы поплотнее укутать.
Эстер бросила на маленького человечка такой свирепый взгляд, что он тут же оторопел, будто пораженный ударом молнии. Эстер, став матерью одного уже родившегося и другого ожидаемого младенца, вышла из-под его опеки, и Омар с этим смирился. Ведь «рай простирается у материнских ног», он сам это неоднократно повторял.
Эстер уселась на мраморную скамью. Мир и покой окружали ее. Аргус устал от беготни и с высунутым языком вытянулся рядом с ней на земле.
– Ты меня никогда не предашь, дружище, – сказала она и погладила пса.
Как бы в ответ Аргус напрягся, вскочил и залаял.
В унисон ему крошка Кемаль завел свою песню в колыбели.
Какие вы, мужчины, шумные. Лучше я заведу себе с десяток дочек, пусть резвятся в гареме.
Но мужчина, дотоле скрывающийся в кустах, был осторожен, как тигр, и бесшумен, как пантера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114