Кто симпа
тичный? Ученик? Какой ученик? Ах, этот… Ц Она обернулась, смерила Максима
оценивающим, с прищуром, взглядом, отчего Максим почувствовал себя нелов
ко и раздраженно заерзал на диване, поморщила веснушчатый носик и ответи
ла: Ц Обыкновенный, Ц и тут же принялась обсуждать какую-то противную м
атематичку с дурацкой контрольной.
«Вот мелочь нахальная, Ц с досадой подумал Максим. Ц Дернуть бы ее за во
лосы. Ишь, гриву отрастила… Рыжая-бесстыжая…»
Он размышлял, а рука сама собой потянулась к янтарной пряди, пальцы ухват
ились за кончик, но тут девчонка обернулась, изумленно вытаращила глаза,
видимо дивясь нахальству гостя, и, недолго колеблясь, легонько стукнула
телефонной трубкой Максима по лбу. Максим отдернул руку, потер лоб и торж
ествующе улыбнулся. Все же удалось проучить маленькую задаваку!
Ц Ах ты! Ц беззлобно воскликнула Евгения и вдруг залилась звонким и так
им заразительным смехом, что Максим захохотал вслед за ней. А трубка прод
олжала о чем-то громко вопрошать…
Тут раздалась мелодичная трель дверного звонка.
Ц О, муттер! Ц крикнула не то в трубку, не то специально для Максима Евген
ия. Ц Маш, ща выхожу! Пять минут!
Кинула трубку на рычажки, бросилась отворять дверь, с размаху налетела н
а стул, чертыхнулась. Ураган, а не девчонка.
Екатерина Григорьевна радостно всплеснула руками:
Ц Макси-им! Вырос-то как! Возмужал. Женька, ты чаем гостя напоила?
Ц Он не захотел, Ц отозвалась откуда-то из недр квартиры Евгения.
Ц Ну что же ты! Ц укорила Максима немка. Ц Правда чаю не хочешь? А кофе? Ла
дно, давай почаевничаем после занятий. Проходи в кабинет.
Кабинет представлял собой крохотную комнатенку, все стены которой были
заставлены стеллажами с книгами, а около окна притулился письменный сто
л с лампой и стул с вращающимся сиденьем.
Ц Женька почти все прочла, Ц поймав взгляд Макса, не без гордости сообщ
ила немка. Ц Она читать любит. Давай садись.
Максим сел на стул, Екатерина Григорьевна достала табурет. За дверью сме
рчем, все сметая на пути, пронеслась Евгения. Что-то загрохотало.
Ц Осторожнее! Ц крикнула Екатерина Григорьевна. Ц Мебель переломаеш
ь! А потом все ноги в синяках, Ц посетовала она уже Максиму. Ц Вроде не гл
упая девочка, а ветер в голове.
Ц Маленькая еще, Ц тоном авторитетного взрослого дядюшки заявил Макс
им, чувствуя себя усталым и умудренным опытом в свои семнадцать. Ц Сколь
ко ей?
Ц Пятнадцать, в июле шестнадцать исполнится, Ц улыбнулась немка.
Ц Ма, я пошла! Ц зазвенел за дверью жизнерадостный крик. Ц Меня Машка жд
ет!
Ц Куда пойдете? Ц поинтересовалась Екатерина Григорьевна.
Ц В парк! Там наши собираются! Ц сообщила Женька.
Ц Из класса? Ц уточнила немка.
Ц Откуда же еще? Ц вопросом на вопрос ответила девчонка.
Ц Покажись! Ц крикнула Екатерина Григорьевна.
Евгения объявилась на пороге, картинно оперлась о дверной косяк. Белые б
рючки, зеленая кофточка в оранжевую полоску.
Ц Губы накрасила? Ц неодобрительно спросила мать.
Ц Тебе показалось! Ц отозвалась Евгения и тут же исчезла.
Входная дверь гулко хлопнула. Екатерина Григорьевна покачала головой и
открыла учебник.

***

…Макс стал частым гостем в доме Екатерины Григорьевны. Он быстро привык
к столичной сутолоке и пыли, и город стал казаться не таким противным. А по
сле того, как он съездил в Кремль, побродил по Александровскому саду, забл
удился среди узеньких центральных улочек, так похожих на питерские, с кр
охотными, напоминающими боровики пузатыми церквушками, понял, что готов
полюбить Москву. Если Питер был для него любовью с первого взгляда, яркой
девушкой с обложки, Москва явилась Максиму простой соседской девчонкой,
чьи шарм и прелестную неповторимость удалось рассмотреть не сразу, не вт
оропях. После полуторачасовых занятий немецким Екатерина Григорьевна
накрывала чай с конфетами, а Макс доставал пирожки, испеченные заботливо
й тетей Тоней.
Изредка он видел Евгению. Девочка явно не относилась к числу домоседок. Е
сли она находилась в квартире, значит, либо потому, что только что вернула
сь откуда-то, либо потому, что собиралась куда-то. Она была разной, перемен
чивой, как ранняя весна. То весело крутилась перед зеркалом, что-то напева
я и сооружая из непослушных волос невероятные вавилоны. То задумывалась
и бродила сомнамбулой, хмурилась, отвечала невпопад, жаловалась на плохо
й сон или головную боль. Раз Максим застал ее не в настроении. Евгения ворч
ала, что кабинет вечно занят и ей негде делать уроки. А на другой день встр
етила его как родного, продемонстрировала новые кассеты, потащила на кух
ню пить кофе, болтала без умолку о школе, об однокласснике Валерке, о предс
тоящем дне рождения подруги Машки. Екатерина Григорьевна не придавала п
ричудам дочери большого значения, ссылалась на переходный возраст и гор
мональные всплески.
Евгения оказалась для своего возраста на редкость интересной собеседн
ицей. Она много знала, многим интересовалась, обо всем, начиная с творчест
ва Гете и кончая Октябрьской революцией, имела свое мнение, вполне взвеш
енное и обоснованное, подчас не совпадавшее с мнением Максима, к тому же у
мела отстаивать свою точку зрения, аргументируя каждое слово. В такие ми
нуты Максим забывал, что спорит с ребенком.
Ц Ты бы лучше про экзамены думала, Ц укоряла Евгению мать. Ц Времени ос
талось всего ничего, только попробуй наполучать троек! Вместо курорта пр
осидишь все лето на даче с бабушкой!
Евгения досадливо морщилась и делала рукой выразительный жест, словно о
тгоняла надоедливую муху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74