отверток,
клещей, английских ключей, ламп, электрических проводов и батареек, куск
ов стекла, обрезков материи, толя, ваты, картона, бечевок, проволоки, золот
ой и серебряной фольги, кукольных голов в париках и без париков, рук и ног
из папье-маше и фарфора… Один в четырех стенах… Никогда в жизни он еще не
бывал один, ни днем, ни ночью. Спал он дома в одной комнате с Малышом и Миньо
ной, Миньона помещалась за ширмой. И вот он один, и все в полном его распоря
жении Ц и пространство подвала, и тишина… Глубокий, огромный, темный даж
е днем подвал Ц на уровне тротуара приходились только четвертушки окон
Ц приобретал ночами иные размеры… Блестки, тюль, атлас начинали сверкат
ь, как на театральных подмостках; клоуны, музыканты, танцовщицы, полишине
ли, обезьяны, птички принимали нарочито театральные позы… Кристо не боял
ся; это же куклы, такие же глупенькие, как куклы Миньоны, с той лишь разнице
й, что искусные люди научили их делать несколько движений, вот они и повто
ряют их без конца. Кристо снова и снова заводил игрушки, включал электрич
еские автоматы, но повторение все одних и тех же жестов, улыбок, взглядов,
вся эта застывшая иллюзия вскоре привела его в странное и возбужденное с
остояние духа. Первые дни после водворения у Петраччи он ходил бледный и
нервный.
Ц Слишком много ты возишься с автоматами, Ц догадалась Натали, которую
нельзя было провести, Ц пари держу, что ты их целые ночи напролет заводиш
ь.
Ц Иногда, Ц признался Кристо. Ц Они меня раздражают.
Ц Тогда потрудись их не трогать, балбес ты этакий, Ц рассердился Луиджи
.
Но когда Луиджи начал чинить хоровод танцовщиц, каждая величиной с детск
ую ладошку, все на свете померкло в глазах Кристо. С этих-то крошечных тан
цовщиц, которые кружились сначала в одну сторону, а потом в другую под зву
ки тоненькой музыки, готовой, казалось, оборваться в любую минуту, все и по
шло Ц Кристо пристрастился к механизмам. Все прочее отступило на задний
план, и остались лишь винтики и пружинки, а главное Ц их загадочное взаим
одействие, то, как они сцеплены, связаны, как они вращаются, как движутся в
перед, потом назад, раскачиваются. С двумя танцовщицами из шести что-то не
ладилось, они не желали слушаться завода… Сидя у стола, Луиджи исследова
л механизм, старался обнаружить сносившуюся или заржавевшую деталь, зам
енял новой, которую раскапывал среди завала на верстаке, подпиливал, сма
зывал, подвинчивал, подтягивал. Проходили часы Ц короче самой короткой
секунды. Когда танцовщицы плавно закружились все разом и музыка заиграл
а так, что не пропадало ни одной нотки, Кристо очнулся и обнаружил, что сид
ит на своей табуретке.
Ц Завтра мы их почистим и подкрасим… Что это у тебя такой странный вид? Т
ы здоров? Ого, уже восемь часов! Ты еще не ел, должно быть от этого…
Ни тот, ни другой даже не заметили Мишетты, хотя она дважды заглядывала в п
одвал.
Кристо жил в царстве поделок Ц то смотрел, как работает Луиджи, то играл о
дин, что-то мастерил, что-то строил… Иной раз спрашивал у Луиджи совета, на
пряженно слушал его, переносясь в другой мир, будто читал заманчивую кни
гу, забывая о собственном существовании, не чувствуя собственного тела.
Он не приставал к Луиджи, догадывался, когда тому хочется поработать спо
койно, и устроил себе в подвале на садовом столе собственный уголок. Не ус
ложнил он и жизни Мишетты, сам стелил за собой постель, помогал ей накрыва
ть на стол, любил заглянуть в мастерские Петраччи, помещавшиеся во дворе
дома № 34, и являлся к Натали, как и прежде, с визитом, пока в столовую еще не на
бились обычные гости. Мать Кристо звонила каждый день, и каждый день, оста
новись на минутку другую у окна магазина, посылала сынишке через стекло
витрины воздушные поцелуи и улыбки. Случалось, она держала на поводке дв
ух пуделей; которые визжали, лаяли и натягивали сворку. Приходила также и
бабуся, госпожа Луазель-старшая, пожелать Кристо через стекло доброго у
тра Ц видеть внука и не слышать, не иметь возможности поцеловать его был
о выше ее сил. Бабуся вытаскивала носовой платок и поспешно удалялась. Го
сподин Луазель рано утром, проезжая на своей малолитражке, гудел, махал р
укой «здрасьте, здрасьте» и катил дальше.
Потом Лундяш высылал Кристо из магазина. Клиенты любили поговорить с хоз
яином приватно, да и сам Луиджи не так уж горел желанием отвечать на много
численные вопросы мальчугана. Владельцы игорных автоматов, люди не всег
да… Тем более что Кристо уже изложил свою точку зрения на азартные игры: д
олжен существовать способ, позволяющий исчислить все случаи
… и наверняка выигрывать. Луиджи отрезал: случай не поддается исчислению
, главное, не болтайся ты здесь. К тому же все аппараты для азартных игр во Ф
ранции запрещены, заруби себе это на носу. Сейчас разрешены только игры, т
ребующие ловкости, скажем электрический биллиард… II давай-ка лучше пого
ворим о чем-нибудь другом… Почему на клиенте была розовая рубашка? Откуд
а же я знаю! Не заметил я его перстня. Не заметил, что у него противная физио
номия. Слушай, поговорим о чем-нибудь другом, а?… Иди куда хочешь, только не
торчи в магазине! Да, да, можешь заглянуть в мастерские.

Этой милости Кристо удостоился только благодаря чрезвычайным обстояте
льствам, в которых он очутился. Кристо подымался по расшатанной лестнице
, которая брала начало на мощеном дворе дома № 32 и вела прямо в первую масте
рскую, самую большую, с машинами. Рабочие встречали его улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80