Впереди увидели многочисленных беженцев, которые, отчаявшись унести ноги от неведомого врага, решили встретиться с ним лицом к лицу. Среди них были не только люди — зониандеры, дендеры, веми, финиады встали в единый строй с лантийцами. Выглядели защитника Ланти-Юма неважно: плохо одетые, плохо вооруженные, плохо организованные. Мало того, многие едва держались на ногах от слабости и лихорадки. Ядовитая Тьма сделала свое, дело, движения их были замедленны, выражения лиц угрюмы. Но, несмотря ни на что, они ринулись в бой с ожесточенностью, замешенной на ненависти и отчаянии.
С дикими криками защитники города хлынули на равнину, и вардрулы затаили дыхание от изумления. Кто бы мог подумать, что ни разу не оказавший сопротивления противник вдруг возьмет на себя инициативу и нанесет столь смелый и решительный удар? Какая досада, что случиться этому было суждено в отсутствие архипатриарха Грижни, но командующая войсками младшая матриарх Фтриллжнр и сама с ними разберется. С холодной расчетливостью матриарх сдерживала своих невидимых соратников, давая лантийцам беспрепятственно проникнуть в брешь, разделявшую две половинки вардрульской армии. Потом, когда беспорядочная толпа людей — а иначе это наспех сколоченное войско назвать было нельзя — почувствовала вокруг чужое присутствие, капкан захлопнулся, и вардрулы начали наступать сразу с двух сторон. Факелы были в тот же миг погашены, накидки сброшены долой, так как вардрулы привыкли драться при свете их собственных тел. Не разделись лишь колонны кланов Фтриллжнр и Абавбщ, которых, искушенная в военных хитростях, матриарх послала в обход, с тем чтобы замкнуть полчище неприятеля спереди и сзади. Когда люди оказались запертыми в смертельное кольцо, ход битвы изменился. Защитники города, при всей их неожиданной решимости я злости, не могли тягаться с энергичными, уверенными в себе, закаленными в боях вардрулами. Много сородичей пало под нещадными ударами топоров и дубин; не раз защитники были близки к тому, чтобы прорвать светящееся кольцо. Но не прорвали. И лантийцы, и их союзники были обречены. На одной горячности долго не продержишься, и мало-помалу истеричная сила атаки пошла на убыль. Тогда взяли свое отменное здоровье и выучка вардрулов, которые стали теснить людей, загоняя их в новую ловушку. Теперь уже падали люди. Падали под натиском стали, пачкая землю своей ярко-красной кровью. Вардрулы же, огласив воздух ликующими мелодичными трелями, с пущим азартом пронзали человеческую плоть клинками. Сопротивление слабело, как слабели редеющие ряды лантийцев.
Сила взрыва была такова, что Девраса отшвырнуло от проема, словно былинку. Некоторое время он лежал без движения, потом — в синяках, но все же живой и невредимый — поднялся и с явной неохотой взглянул на дело собственных рук. Повсюду валялись дымящиеся осколки устройства Фал-Грижни. Самые крупные куски оплавленного покореженного металла покоились на постаменте, и над ними танцевали язычки белого огня. По полу стлался густой черный дым, а затихающее шипение вскоре и совсем прекратилось, сменившись ничем не нарушаемой, звенящей тишиной.
Деврас все смотрел, пытаясь собраться с мыслями.
— И что теперь? Ну? — шепнул он, и шепот этот в безмолвии пещер прозвучал как крик.
Никакого ответа. Никакой реакции. Вообще ничего.
Он ощущал острое разочарование, крах иллюзий, обманные ожидания и даже непонятный ему самому жгучий стыд. Акт вандализма, от которого, как ему казалось, зависело так много, оказался бессмысленным. Примитивным варварством, которому нет оправданий. Предательством только что обретенного сородича. Все напрасно.
Напрасно.
Эта мысль жгла его изнутри, словно каленым железом, и он тряхнул головой, чтобы изгнать из сознания нестерпимую муку.
«Ну и куда теперь? За Гроно? Если он жив, ему понадобится моя помощь.
Каравайз?
Нет, в первую очередь Рэйт. Если освобожу его, может, еще не все потеряно. Но как найти его в этой несусветной путанице ходов?»
Но тут он вспомнил про заветный мешок чародея, полный разных магических предметов. Браслет должен вывести к нему.
Деврас бросил взгляд на обожженное запястье. Браслет Феннахаров был едва теплым. Таким Деврас его не помнил с тех самых пор, как переступил порог жилища Рэйта Уэйт-Базефа в башне Мауранайза. Он и не заметил, когда исчез магический жар, — наверное, в момент разрушения машины.
«Но ведь чародея наверняка охраняют! Как насчет оружия? Прихватить какой-нибудь из осколков с острыми краями? Слишком горячие, невозможно дотронуться. Камень? Такой не унести. Что ж, придется пока походить безоружному. Теперь — продумать направление. Куда они могли увести Рэйта?»
Выбрав наугад один из ходов, стены которого были покрыты диковинной лазурной слизью, Деврас поспешил вперед. Серебряное кольцо на руке по-прежнему оставалось прохладным.
Прохлада. Казалось, воздух утратил если не свою тропическую влажность, то, во всяком случае, духоту. Он еще оставался тяжелым, но уже не таким гнетущим. Впрочем, может, это игра воображения? Деврас не сбавлял шага. Разветвление туннеля. Левая ветка… правая… юноша зашел в каждую по очереди, но безуспешно. Браслет не проявлял своих магических свойств. И все же атмосфера вокруг определенно изменилась, в том не могло быть никакого сомнения. Нет, воображение тут ни при чем. Впервые с того момента, как они ступили в царство Грижниевой Тьмы, Деврас набрал в грудь свежего, бодрящего воздуха… Сколько времени прошло с тех пор? Ему вспомнились те времена — как давно это было! — когда он купался в лучах солнца, где-то там мир наполнен свежестью вольных ветров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123