Им явно было что сказать друг другу, но Оршль не расслышал ни слова. Двое не сводили друг с друга глаз, но руки их ни разу не соприкоснулись. Наконец они свернули с набережной в узкий переулок, где женщину ждал экипаж: маленькая богатая карета, помеченная буквой «К» вместо герба. Монограмма блестела позолотой, задыхаясь в причудливых завитушках, и Оршль с первого взгляда узнал это тщеславное «К». Почтенный Дремпи Квисельд, недавно арестованный и ожидавший суда. Теперь ясно, кто эта девица. Конечно, воспитанница Квисельда, юная ЛиТарнграв, дочь печально знаменитого колдуна.
Парочка рассталась, даже не обменявшись рукопожатием. Карета покатила к дому Квисельдов. Фламбеска стоял, глядя ей вслед. Может, доктор и казался напрочь лишенным человеческих чувств, но Оршль побился бы об заклад, что здесь что-то есть. Карета скрылась. Доктор и его тень вернулись на Солидную площадь.
Снова заняв свой пост в сквере посреди площади, сержант Оршль улыбнулся. Наконец-то ему есть о чем сообщить в рапорте.
Стук в дверь кабинета.
— Войдите, — приказал Гнас ЛиГарвол, и вошел секретарь с двумя запечатанными посланиями в руках. При виде золотой печати дрефа морщинка на лбу верховного судьи стала глубже. Второе письмо было ничем не примечательно.
Ловко сложив письма на стол, секретарь двинулся к двери.
— Минуту, — остановил его ЛиГарвол. Секретарь неохотно задержался.
— Что это такое? — ЛиГарвол нетерпеливо постучал по письму без печати. — Влажное.
— Его пришлось очистить, верховный судья.
— Объясните.
Секретарь заерзал, но оттягивать не было смысла — начальник не терпел лжи и уверток. Набрав побольше воздуху, он признался:
— Письмо достали из Голодного Рта перед рассветом, и тут выяснилось, что на Голодный Рот совершено… нападение.
ЛиГарвол выжидательно смотрел на подчиненного.
— Хулиганство, верховный судья, — продолжил тот. — Какой-то негодяй измазал его краской цвета крови и набил рот… э-э… экскрементами. — Судья все молчал, и секретарь нервно затараторил: — Серьезного ущерба не нанесено, верховный судья. Краска на бронзе не держится, и голову-ящик уже отчистили. Единственное донесение, которое оказалось внутри, пришлось… привести в порядок, верховный судья.
Прошло некоторое время, прежде чем ЛиГарвол открыл рот.
— Передайте капитану Зегнауру, чтобы поставил к Голодному Рту надежную охрану, — распорядился он наконец. — А теперь оставьте меня.
Секретарь с облегчением удалился. Оставшись один, Гнас ЛиГарвол сидел неподвижно, устремив застывший взгляд на стену перед собой.
— Злотворные, — тихо вырвалось у него. — Проклятые Злотворные не дремлют. Этой битве не будет конца.
Вскрыв промокшее письмо, он просмотрел расплывшийся, почти нечитаемый доклад сержанта Отборного полка Оршля. Доктор Фламбеска, оказывается, каким-то образом связан с этой затычкой в совести Квисельда — Гленниан ЛиТарнграв, лишенной наследства дочерью осужденного колдуна, воспитанницей нынешнего неудачливого убийцы. Эта связь наводит на размышления и требует внимательного изучения. Однако сейчас мысли ЛиГарвола были заняты другим. Отложив в сторону рапорт сыщика, он вскрыл второе письмо, с печатью дрефа. Читая, судья все больше мрачнел. Как он и опасался, дреф Лиссид — обычно покорный, но в последнее время проявляющий неподобающую назойливость — интересовался делом Исско ЛиДжейнцко, приговоренного к Очищению на следующей неделе. По мнению дрефа, ЛиДжейнцко был осужден на основании весьма шатких доказательств, и Лиссид настаивал на пересмотре дела.
Какая наглость! Лиссид, хотя и являлся законным наследным правителем Верхней Геции, не имел права вмешиваться во внутренние дела Белого Трибунала. Этот судебный орган, созданный для защиты Вечного Благодетеля Автонна от злых деяний людей, равно как и сам Автонн, защищал человечество от Злотворных, не несет ответственности перед дрефом, который суть всего лишь человек. Белый Трибунал склоняется только перед волей самого Благодетеля.
Прежде Лиссид принимал эту истину и мирился с ней. Однако в последнее время многое в стране переменилось. Причины этих перемен, разумеется, сложны и темны, однако один источник вредного влияния очевиден.
Бесчестные, глумливые пасквилянты, скрывающие свои имена. Распространители заразы, недаром назвавшие себя Мухами.
Вредных насекомых необходимо немедленно вывести, чего бы это ни стоило. Покончив с этим неотложным делом, можно будет заняться и загадочным доктором Фламбеской.
Вызвав к себе соответствующих офицеров, Гнас ЛнГарвол отдал приказы.
В следующие несколько дней по всему Ли Фолезу видели Солдат Света. Те, что были в форме, сразу бросались в глаза. Переодетых в штатское заметить было труднее, но любой коренной горожанин отличал их даже в самой густой толпе. Солдат выдавала прямая осанка, подтянутый вид и бдительный взгляд. Самые азартные бились об заклад, кто первым «увидит свет». Более серьезные задумывались над причинами и целью появления Солдат. После безуспешной попытки изловить нескольких мальчишек-разносчиков, называвших себя «червячками», цель стала ясна. Солдаты Света начали облаву на авторов «Жу-жу».
Но с чего вдруг такое рвение?
Не иначе, решили самые вдумчивые, кто-то из высокопоставленных особ счел дело неотложным.
Что говорит в пользу Мух — или не в пользу, это уж как посмотреть.
Ли Фолез с любопытством следил за развитием событий. «Червячки», бесспорно, были отважными ребятами. Они раз за разом умудрялись рассыпать по городу листовки, главным образом благодаря своей бесконечной изобретательности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142