То есть вы.
— Но... — начал Форд.
Макгуэйн поднял руку. Форд послушно закрыл рот. Макгуэйн отступил в сторону и посмотрел на Призрака:
— Джон...
Тот подошел и не колеблясь ударил Форда по руке выше локтя. Локтевой сустав вывернулся в обратную сторону. Лицо адвоката побелело.
— Если вы станете что-то отрицать или делать вид, что не понимаете, — продолжал Макгуэйн, — то мой друг прекратит свои дружеские шлепки и начнет делать вам больно Вы меня понимаете?
Несколько секунд Форд молчал. Когда он наконец поднял голову, Макгуэйн удивился твердости его взгляда. Адвокат посмотрел на Призрака, потом на Макгуэйна.
— Будьте вы прокляты! — прошипел он.
Призрак поднял бровь и улыбнулся:
— Смельчак...
— Джон! — поднял руку Макгуэйн.
Но Призрак не послушался. Он поднял стальной прут и наотмашь ударил Форда по лицу. Раздался влажный хруст, кровь брызнула через всю комнату, голова свесилась набок. Форд упал навзничь и больше не шевелился. Призрак прицелился, собираясь ударить по колену.
— Он еще в сознании? — спросил Макгуэйн.
Призрак опустил оружие и нагнулся.
— В сознании, но дыхание прерывистое. — Он снова выпрямился. — Еще один удар, и мистер Форд закатит глазки.
Макгуэйн забеспокоился:
— Мистер Форд...
Форд открыл глаза.
— Где он? — спросил Макгуэйн.
Тот лишь покачал головой.
Филипп Макгуэйн подошел к монитору. Он развернул его так, чтобы Форд мог видеть экран. Удобно устроившись в кресле и положив ногу на ногу, Кромвелл пил кофе.
Призрак указал на него пальцем:
— Отличные туфли. От Аллен-Эдмондса?
Форд попытался приподняться, но снова повалился на пол.
— Сколько ему лет? — спросил Макгуэйн.
Форд не ответил.
Призрак поднял стальной прут.
— Тебя спросили...
— Двадцать девять.
— Женат?
Форд кивнул.
— Детишки есть?
— Два мальчика.
Макгуэйн опять взглянул на экран.
— Ты прав, Джон. Туфли отличные. — Он повернулся к Форду. — Вы скажете, где Кен, или он умрет.
Призрак аккуратно положил стальной прут на пол и достал из кармана удавку. Рукоятка была из красного дерева, восьми дюймов в длину и двух дюймов в диаметре, восьмиугольного сечения. Глубокие бороздки позволяли крепче сжимать ее в руке. С двух концов к рукоятке был прикреплен плетеный шнур из конского волоса.
— Он тут ни при чем, — слабым голосом проговорил Форд.
— Слушайте меня внимательно, — сказал Макгуэйн. — Повторять не буду.
Адвокат молчал.
— Мы никогда не блефуем, — продолжал Макгуэйн.
Призрак улыбался. Макгуэйн подождал еще несколько секунд, глядя на Форда. Потом нажал кнопку на столе.
— Да, мистер Макгуэйн?
— Проводите ко мне мистера Кромвелла.
— Слушаюсь, сэр.
На экране было видно, как широкоплечий охранник заглянул в дверь и поманил пальцем Кромвелла. Тот поставил чашку с кофе на стол, поднялся с кресла, одернул пиджак и вышел. Форд перевел взгляд на Макгуэйна. Глаза их встретились.
— Глупо, — проговорил Макгуэйн.
Призрак ждал, сжимая в руке рукоятку с петлей.
Охранник открыл дверь. Реймонд Кромвелл вошел, заранее улыбаясь. Увидев кровь и своего босса, скорчившегося на полу, он застыл на месте. Лицо его вытянулось.
— Что слу...
Призрак скользнул к нему и пнул сзади. Под колени. Кромвелл вскрикнул и осел на пол. Движения Асселты, отточенные и грациозные, напоминали причудливый балет. Плетеный шнур обвился вокруг шеи молодого человека. Призрак сильно потянул рукоятку на себя, одновременно упершись коленом в спину жертвы, — шнур глубоко врезался в гладкую, холеную кожу. Затем повернул рукоятку, одним движением прекратив приток крови в мозг. Глаза Кромвелла выкатились, руки беспомощно хватали воздух. Призрак держал крепко.
— Стойте! — крикнул Форд. — Я все скажу!
Ответом было молчание.
Призрак смотрел на свою жертву. Лицо несчастного походило на жуткую багровую маску.
— Послушайте! — Форд повернулся к Макгуэйну.
Тот спокойно стоял, сложив руки на груди. Их взгляды встретились. Тишину нарушали лишь хрипы несчастного Кромвелла.
— Пожалуйста... — прошептал адвокат.
Макгуэйн покачал головой.
— Мы никогда не блефуем, — повторил он.
Призрак повернул рукоятку еще раз.
Глава 41
Я решил поговорить с отцом.
Видеозапись, Оуэн Энфилд, брат... И что теперь делать? В каком-то странном оцепенении я смотрел в окно машины на проносившиеся мимо полуразрушенные фабрики. Мозг работал на автопилоте, снова и снова перебирая события последних дней.
Кен жив. В самом деле жив. Я видел его своими глазами. Совсем недавно он был в Нью-Мексико. Может быть, теперь появился шанс все исправить? Неужели мы опять будем вместе?
А как же Шейла? Ее отпечатки в доме брата, рядом с двумя мертвыми телами... Господи, да при чем тут вообще Шейла? Я ничего не понимал. Или, может быть, просто не хотел признавать очевидного... Вместо этого мысли то и дело сбивались на наезженную колею. Шейла... Она предала меня, предала, предала... Вот она сидит на кушетке, поджав ноги... Откидывает назад волосы — целый водопад роскошных волос... Выходит из душа в махровом халатике — аромат ее тела... Напевает мне на ухо во время танца... И все это ложь, тонко продуманная, изощренная ложь...
Ладно, хватит. Так или иначе, надо наконец разобраться и покончить с этим. Мой брат и моя девушка ушли от меня — неожиданно, не попрощавшись, — и я не успокоюсь, пока не узнаю всей правды. Крест с самого начала предупреждал, что правда мне может не понравиться. Ну и что? Может быть, так оно и нужно? Может, теперь настала моя очередь быть храбрым и спасти Кена — после того, как он столько раз спасал меня!
Итак, самое главное то, что Кен жив. И он невиновен: если у меня и были прежде какие-то сомнения, то теперь, после разговоров с Пистилло, их не осталось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96