– Да это он тронулся. Знаешь, | когда начинаешь путать реальность и виртуальность или уже не замечаешь разницы. Тебе надо встретиться с Боди. Боди все знает. Боди, наверное, единственная, кто все знает.
– Какая Боди?
– Боди Сатива. Боди знает о десятке лучших ИР, лучше всех настоящих людей и виртуальных.
Рот Константин скривился.
– Ты имеешь в виду Cannabis Sativa? – В ее вопросе звучал сарказм.
Мецер с удивлением на нее воззрился.
– Да, не прикалывайся. Каннибалка – ее мать. Она, конечно, тоже ничего, но Боди в их семье – путеводная звезда. – Он улыбнулся неожиданно обаятельно. – А ты молодчина, не, правда знаешь Каннибалку Сативу? Собираешься с ней встретиться?
Константин не знала, что ответить.
– Ну, уж с Боди точно надо встретиться. Клянусь, она точно вам нужна. Черт, да я даже дам несколько ярлыков, вам пригодится. Настоящие ярлыки, а не это старое дерьмо, прикрепленное к файлам помощи.
– Спасибо, – с сомнением ответила Константин. – Но мне кажется, я стала еще на версту дальше от цели. Если он, как вы говорите, выдавал себя за японца, почему же он назвал себя Шанти Лав?
Мецер изумился.
– Потому что он пытался выдать себя за японца с именем Шанти Лав. – Он нахмурился. – Вы ведь никогда в ИР не были, да?

– Ничего не могу добавить, – весело возвестила последняя служащая. Звали ее Говард Рут, она была старше предыдущего сотрудника. Седых волос и морщинистого лица не касались ни химия, ни хирург. Константин было приятно просто на нее смотреть.
– Боди Сатива – самое лучшее для вас сейчас. Вы хоть все кругом обойдите, но помочь вам сможет только она. – Говард откинулась на спинку, положив ногу на ногу.
– А ее не будет среди тех людей, которых сейчас опрашивают там дальше по улице?
Говард Рут пожала плечами:
– Может, и будет, но я сомневаюсь. Это всего лишь сетевая приемная. Зная, какие сложные штуки проворачивает Боди Сатива, думаю, у нее есть свой собственный порт, поэтому она может быть где угодно.
– Ну да, – сказала раздраженно Константин. – Даже я знаю, что в Сети у каждого есть свой исходный код.
Говард Рут просияла:
– Вы давно ни во что не играли, правда?
Константин подумала, что лучше бы женщина поговорила с ее бывшим.
– В Сети? Нет.
– Нет, – согласилась женщина, – а то бы вы знали, что игры не относятся к официальным средствам связи, поэтому их не курируют ни федеральная комиссия по связи, ни наркоконтроль. Заходи, выбирай имя или покупай прозвище, играй сколько хочешь или сможешь и, когда выходишь, отмечайся. Вот и все. Игра в Сети демократизирована на сто процентов, здесь нет ни законов, ни Мензуры, ни преступлений против личности. Нельзя подать жалобу на убийство, домогательство, преследование, мошенничество или какие-то другие правонарушения.
Константин вздохнула.
– А почему нет?
– Потому что не надо. – Говард засмеялась. – Послушайте, офицер…
– Лейтенант.
– Хорошо, лейтенант. Все знают правила пользования связью: не делать того, не делать этого, зашифровано, расшифровано, авторские права соблюдены или нет, штраф, заключение, но здесь это не работает. Пока ты всего лишь игрок, тебе не нужны все эти правила. Знаете ту давнишнюю историю, когда парень использовал собственное подключение в игре, чтобы выследить и убить женщину в реальности?
– Нет, – встревожилась Константин. – А где это случилось?
– А, где-то на востоке, думаю, в округе Колумбия. Знаете, там такая дешевая жизнь, там все совсем по-другому. Не важно, что там произошло: раньше, когда у всех был собственный код в играх и парень сума сходил по той женщине, каким-то образом он разыскал ее линию и – бах! – тушите свет. Это был один из первых случаев сумасшествия, когда было доказано, что игры опасны для жизни. После того случая вышло определение суда: поскольку игры – один из видов отдыха, игроки по желанию могут выступать инкогнито. Никаких личных линий. То же самое с мошенничеством и рекламой.
Разочарованная было упоминанием об округе Колумбия, Константин снова оживилась:
– Что?
– Парень запустил игру в игре. Пошутил над кем-то, точно не помню, как там было – то ли на пляже в Канзасе, то ли в алмазных копях Перу, акции которых вот-вот продадут. Каким-то образом одним удалось убедить других, что все дублируется в реальном времени, и те перевели деньги по-настоящему, а первые тут же выбыли из ИР и укатили в южные штаты. Другие начали орать: «Воры!» – и, что бы вы думали, полиция поймала этих бизнесменов года. А они заявили, что это все игра, а деньги были подарком, который они взяли с чистой совестью.
– И? – спросила Константин.
– И все было шито-крыто. Судьи даже дело закрыли, посчитав все просто чудовищным легковерием. В постановлении было что-то вроде «идиоты, вы же были в искусственной реальности, чего же вы хотели?». Лично я думаю, что они стали жертвами какого-то бешеного маньяка.
Константин расстроилась:
– И что, решение суда не оспаривали?
– Это искусственная реальность, и все, что там происходит, – ложь, не важно, кто там и что говорит, поверившие виноваты сами. Из-за того что там все заставляет верить, вся эта симуляция, игра – сильная штука. – Говард Рут искренне рассмеялась. – Если хочешь заплатить там за что-то здесь. Это твое право. Странная штука жизнь, правда?
Константин сделала пометку проверить судебные постановления по поводу ИР и открыла в архивере новую страницу.
– Но если ИР сводит людей с ума…
– Не всех, – прервала ее женщина, – в этом все и дело, знаете ли. Производство меда не останавливают из-за аллергии отдельных людей к укусам пчел.
Константин это не успокоило.
– И когда это случилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65