– Он хочет бежать и спасти свою шкуру!
– Трус, негодяй!
– Бросает людей в океане!
– Он позорит доброе имя английского моряка!
– Мы будем жаловаться!
– Мы не позволим тебе уйти!
Но капитан ничуть не смутился. Вновь приложив рупор к губам, он закричал:
– Как капитан я имею право в открытом море самостоятельно принимать решения! Мое решение окончательное. Моя шлюпка пойдет вперед и ускорит ваше спасение!
Тут же Смит приказал своей команде поднять парус и взяться за весла.
– Злодей! Убийца! – кричали со всех шлюпок. – Держите его, не позволяйте ему уходить! Выбросьте его акулам за борт! Позор!
Тем не менее шлюпка № 1 стала быстро удаляться, взяв курс на северо-запад.
Но далеко она не ушла. Люди на оставшихся шлюпках скоро заметили, что с «флагманом» творится что-то странное: капитанская шлюпка кружит на месте, парус ее спущен…
Как ни осмотрительно подбирал Смит команду для шлюпки № 1, но в суете панической посадки он не смог предотвратить проникновения на нее «нежелательных элементов». И теперь, в самый критический момент, эти «элементы» неожиданно взбунтовались.
Джемс Максвелл, один из младших офицеров «Дианы», встал и, волнуясь, с сильным шотландским акцентом, громко сказал:
– Я вполне понимаю ваши мотивы, сэр. Но мы не можем оставить в открытом море пять шлюпок! Это, сэр, противоречит нашим морским традициям.
– Откуда вам знать морские традиции? – надменно оборвал его капитан. – Вы еще слишком молоды!
– Сэр, – разгорячился Максвелл, – я молод, но мой отец был моряком и мой дед был моряком, и я твердо знаю, что честь капитана – последним покинуть тонущее судно!
Намек Максвелла на преступление Смита, сбежавшего с «Дианы» одним из первых, развязал языки другим. Старший боцман Дженкинс, не глядя на капитана, хмуро прогудел:
– Нельзя бросать шлюпки… Не будет счастья… Без нас они пропадут…
Механик Шафер крикнул:
– Совесть надо иметь! Вместе пострадали – вместе и спасаться будем. От судьбы не уйдешь!
Капитан Смит был раздражен, но не рискнул оборвать своих подчиненных. В его изворотливой голове мелькнула мысль, что сейчас лучше всего сманеврировать и очистить свою шлюпку от тех, кто страдает избытком благородства.
– Прекрасно! – воскликнул он. – Кое-кто из нашей команды может перейти на другие шлюпки, чтобы помочь им ускорить ход. На некоторых совсем нет людей с морскими навыками.
– Я готов, – вызывающе бросил Максвелл.
– И я!.. И я!.. – присоединилось к нему еще несколько голосов.
Неожиданным ударом для Смита прозвучал голос Барнби, одного из старших офицеров. Смит считал его вполне «своим», но Барнби, сурово взглянув на капитана, сказал:
– Если придется умереть, буду умирать честным моряком.
Во время этих препирательств старший помощник Вильямс чувствовал себя как на иголках. Добрый английский моряк, он считал поведение Смита позорным и несколько раз порывался высказать свое мнение. Он даже многозначительно кашлял, как бы прочищая глотку перед выступлением. Но… когда он уже готов был открыть рот, где-то в дальнем уголке его сознания вдруг возникала знакомая картина: маленькая ферма в Кенте… Милое лицо голубоглазой женщины на пороге… Двое сорванцов-мальчишек, играющих на дворе… Пегая корова на полянке… Лишиться всего этого? Нет! И решимость старшего помощника сразу растаяла. «Ответственность за все несет Смит, – успокаивал он себя, – я – подчиненный, я обязан исполнять приказания начальника. Стоит ли рисковать?»
И Вильямс остался в капитанской шлюпке.
…Тем временем шлюпка Смита вернулась к брошенному каравану. Первыми расстались с капитаном юный Максвелл и механик Шафер, перескочившие на шлюпку № 3. Петров встретил их холодно и заявил:
– Мы нагружены до отказа. Если мы берем двух новых, то капитанская шлюпка также должна принять от нас двух человек.
Услышав это, большой, грузный бур, примостившийся на носу, быстро поднялся. Но сидевший рядом Потапов схватил его за руку.
– Как вы смеете! – взвыл бур и стал отчаянно вырываться.
Однако Александр Ильич точно стальными клещами зажал руку бура.
– Есть более достойные, – усмехнувшись, сказал по-русски Александр Ильич и обратился к молодой англичанке, прижимавшей к себе двух маленьких детей: – Мадам, вам лучше перейти в шлюпку капитана.
Англичанка, с благодарностью взглянув на него, подхватила ребят и мигом очутилась в шлюпке № 1. Только теперь Потапов отпустил бура. Тот бросился вслед за женщиной, но было поздно: капитанская шлюпка уже отвалила. Потом с нее в другие шлюпки пересело еще несколько человек. После этого капитан Смит подал команду «вперед!», и его шлюпка, постепенно набирая ход, скоро исчезла в полумгле сумерек…
Пять оставшихся шлюпок медленно и нестройно двинулись вперед, держась одна подле другой. Время от времени пассажиры перекликались, чтобы не растеряться в быстро наступающей тьме.
Ночью налетел шквал. Исчезли звезды, тучи низко неслись, точно стараясь задеть крылом взволнованную поверхность океана. Непрерывно сверкали молнии. Раскаты грома становились все оглушительнее. Дикие порывы свистящего ветра срывали верхушки волн. Стремительные потоки тропического ливня смешивались с соленой водой…
Шлюпка № 3 безвольно неслась меж водных хребтов, чудом удерживаясь на плаву, с трудом повинуясь рулю. Вода заливала суденышко, и люди лихорадочно вычерпывали ее. Женщины сидели, крепко прижавшись друг к другу, вцепившись в лавки и борта. Стало очень холодно.
Особенно плохо пришлось индианке и ее девочке. Женщина была в легком платье. Намокнув, оно облепило ее худенькую, хрупкую фигурку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129