Он положил трубку на рычаг, задумался.— Конечно, ошибка. Но если человека вызвали, нельзя бесцеремонно отправлять его обратно. Это даже просто опасно — может дойти до компании… Кстати, он уже здесь.Все в комнате повернулись к Леху. Он прирос к полу.Оппер спросил:— Вы… Вы можете сейчас бежать? Согласны?После этого кто-то знакомым, но странно сиплым голосом произнес:— Нет. Не могу.Мужчины продолжали смотреть на Леха, и по удивлению, нарисовавшемуся на их лицах, он понял, что это его собственный голос.Руди, нахмурившись, спросил:— Почему?.. Или вы вообще не хотите?И тогда Лех, ужасаясь сам себе и как бы воссоединившись с тем, кто только что сказал «не могу», ответил:— У меня Ви… То есть Ви Лурд.Несколько секунд длилась скребущая тишина. В голове у Леха билось: «Зачем, ведь это же единственный шанс в жизни?» По спине пролилась холодная струйка пота.Пмоис, грузный, встал решительно:— Так ведите ее скорее, черт возьми.Лех и сам не понял, как без провожатого пробежал все темные коридоры. Ви сидела в той же позе. Чувствовалось, оставь ее на месяц, она и месяц бы пробыла без движения, как вещь. Увидев Леха, она — вся внимание и надежда— и сейчас не позволила себе приподняться. Только вытянулась, уставившись на него.Он кивнул. Она подхватила сумку, поправила волосы, осторожно переступила вытянутые ноги господина с лысиной и боковым проходом, как но воздуху, пронеслась.Лех захлопнул дверцу. В темноте Ви не сказала — только выдохнула:— Неужели да?В комнате на скамьях уже сидели Оппер, Руди и еще несколько незнакомых. Все молчали, как-то отчужденно поглядывая друг на друга. Минут через пять вошли Макгиннес и дама, с которой Лех виделся у Скрунтов. Он вспомнил, что ее зовут Мартой.Послышались решительные шаги в коридоре. Вошел Пмоис.Все невольно встали, зашаркав.— Все в сборе? — Взглядом Пмоис пересчитал собравшихся. — Итак, внимание. Каждый знает, зачем мы пришли сюда. Предупреждаю, что это будет нелегко. Возможно, многие погибнут — у компании достаточно сил и средств. Для утешения могу сообщить, что Гвин Сойер все же вырвался, и от него есть известия… Через несколько минут мы выйдем отсюда, сядем в закрытый автобус, который отвезет нас на аэродром. Все подготовлено, но могут быть и неожиданности…Лех переступил с ноги на ногу. К чему эти разговоры? Раз решили, надо скорее.— А теперь, — сказал Пмоис, — первый необходимый шаг. Каждый сию минуту вынет «усилители» изо всех карманов и положит сюда на пол. Если в дальнейшем у кого-нибудь обнаружится хоть один стимулятор, этого человека мы сразу исключим из группы. Ну, прошу.Секунду или две все стояли. Марта шагнула вперед, раскрыла черную сумочку, осторожно положила на пол коробку с «усилителем». Подумала, достала из сумочки вторую.Задвигались и остальные. Кучка на полу быстро росла. Коробки с «усилителями», энергины, интенсификаторы различных видов.Боком подошел бухгалтер из «Ринкфармакопеи» Макгиннес, наклонился над грудой. У Леха сперло дыхание. Длинный молочного цвета аппарат из пористого стекла с красной полоской лежал поверх всего. Проин!.. Макгиннес дошел до проина. Вот отчего у него такие страшные лилово-черные круги под глазами. А Оппер еще сказал, что Лех конченый человек. Проин — это только на год. Начал и считай, что тебе осталось на этом свете двенадцать месяцев…— Все?— Сейчас. — Худощавый шатен с интеллигентным лицом задержался над грудой. — Можно включить «усилитель»? Последний?В тот же момент у Леха засосало под ложечкой. И ему ужасно нужен был «усилитель». Как курильщику затяжка перед тем, как навсегда бросить.Пмоис оценивающе смотрел на худощавого.— Последний? — Он помедлил, потом повернулся к служителю в черной фуражке. — Свяжите его.Сначала никто ничего не понял.Служитель — у него в руках оказалось что-то белое — подошел к шатену.— Что такое? — Тот растерянно огляделся.Служитель стал завертывать ему руки за спину. Худощавый вырывался. Он покраснел.— Но подождите! Не надо. — Он отшвырнул свой аппарат. — Я ведь только спросил. Послушайте… — Он обращался ко всем. — Разве я сделал что-нибудь плохое?Кругом молчали.— Раз нельзя, я отказываюсь.— Свяжите, — повторил Пмоис. — Мы не можем взять этого человека. Он нас подведет.К служителю присоединился Руди. Вдвоем они связали несчастному руки и ноги, положили его на скамью. Он перестал сопротивляться, только смотрел на всех огромными серыми упрекающими глазами. Ему завязали и рот.— Постройтесь все здесь, — сказал Пмоис, — у стенки. Пусть каждый потом знает свое место, чтоб не путаться и не забегать вперед.Все стали в неровную, ломкую шеренгу. Ви оказалась через одного от Леха.— Сейчас выходим из здания. Не медлить и не разговаривать… Да вот еще— пусть каждый подумает, не видел ли он сегодня чего-нибудь подозрительного, когда шел к Вокзалу.Моментально Леху вспомнился тот утренний с тигриным взглядом. Сказать или не говорить?.. Но если он скажет, все сорвется или отложится и его не позовут другой раз…— Ладно. Пошли! — Пмоис шагнул к двери.Но они не пошли, а почти побежали, суетливо наступая на пятки впереди идущим. Выходя из комнаты, Лех не удержался и взглянул на связанного мужчину. Тот смотрел в потолок, глаза у него стали огромные, как блюдечки.Гуськом все спустились по крутой металлической лестнице, пробежали узким коридором… Еще коридор, опять две длиннейшие крутые лестницы вниз. Лезли в какой-то свежий пролом в стене и опять спускались.Спотыкаясь, пошагали в полной темноте, каждый держась за впереди идущего. Пол вздрагивал под ногами, рядом что-то жужжало, откуда-то веяло ветром. Даже страшно было оступиться в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15