Движок дал еще несколько оборотов, потом умолк.— Конец, все, — повторил Лепп. Он весь как-то поник и оперся руками на стол.— Это уже серьезно! — воскликнул геолог, вставая. — Это очень серьезно.Он подошел к Леппу.— Федор Францевич, и что же вы думаете с этим делать? Так и держать все тут?.. Это же открытие! Возможно, колоссальное открытие.Лепп сжался.— Федор Францевич, — Сергей присоединился к Самсонову, — а записи киевской лаборатории у вас? Мне сказали, они должны быть у вас. Я же вам письмо от Марии Васильевны передал.Геолог тоже подошел к столу.— Нельзя же так, поймите. Это все надо отдать.— Отдать кому? — прошептал Лепп.— Как — кому? Нам… То есть не нам лично, естественно, а людям.На лице Леппа выразилась мучительная борьба. Он вдруг взял Сергея за руку и пристально вгляделся в него.— А кто вы? Кто?Сергей пожал плечами.Сзади подошел Мухтар.— Ну хорошо, — сказал Лепп. — Я подумаю. Мне надо подумать. Может быть, я и отдам.Он повернулся и пошел в дом, тощий, сутулый, едва волочащий ноги.За ужином все молчали. Бывший лаборант выглядел совсем расстроенным, он то и дело с плохо скрываемым опасением поглядывал на казаха.Мухтар отвел Сергея с геологом спать. Но не в сарай, где они ночевали раньше, а в комнату в доме. Окно здесь тоже было забрано решеткой.Едва они остались вдвоем, Сергей кинулся к Самсонову.— Огромное открытие! Вы правильно сказали, Петр Иванович. Они ведь тут уже управляют насекомыми. Выходит, ту дорогу, кусок дороги, термиты построили. Помните, тогда термиты шли…Геолог пожал плечами.— Трудно сказать. Во всяком случае, Лепп как-то заставил их туда перекочевать.— А как? Что вы думаете, Петр Иванович? Что это за аппарат у него?— Видно, генерируется какое-то излучение. Может быть, радиоволны. Вообще ведь насекомые на радиоволны реагируют. Например, некоторые ночные мотыльки отыскивают своих самок по запаху на расстоянии в десять — пятнадцать километров. Такие опыты неоднократно ставились и проверялись. А сам запах многие ученые считают тоже радиоизлучением. Но особого рода.— Какого?— Не знаю… Но, впрочем, возможно, что там, в институте, перед войной они вообще открыли какое-нибудь принципиально новое излучение. Принципиально! В этом тоже ничего невозможного нет. До Рентгена-то никто ведь и не думал, что есть рентгеновы лучи. А он сделал свое открытие более или менее случайно. И без каких-нибудь особых аппаратов… В институте они открыли это излучение и, может быть, даже не поняли, что имеют дело с новым излучением, а просто установили, что есть нечто такое, влияющее на насекомых. Всякое может быть…— Да… — Сергей задумался, потом посмотрел на Самсонова, на лице которого вдруг появилось какое-то подозрительное выражение. — Ведь и в самом деле: почему мы должны считать, что известны уже все виды излучений?Геолог, не отвечая, предостерегающим жестом поднял палец:— Может быть, этих излучений еще…Самсонов отмахнулся. Он прислушивался к тому, что совершалось в коридоре, за толстой деревянной дверью.Кто-то тихонько подошел к комнате.Геолог вынул из кармана небольшой револьвер. (Сергей даже и не знал, что у него есть револьвер.) За дверью затихли. Звякнул ключ, вставляемый в скважину.Самсонов рывком вскочил. Но было поздно. С той стороны кто-то держал дверь. Ключ дважды повернулся в замке.— Эй! Бросьте эти штуки!Геолог что было сил нажал на дверь.— Перестаньте! Что это такое?Он еще раз нажал. Но безрезультатно.— Черт! Так и чувствовал, что будет подвох.Он сунул револьвер в карман и сел на постель.Прислушиваясь, они просидели четверть часа. Дважды Сергей принимался стучать в дверь, но никто не отзывался.Самсонов осмотрел комнату. Толстая решетка в окне была вделана в окаменевшую глиняную кладку.— Попали в лапы к фашисту, — сказал Сергей.Самсонов отрицательно помотал головой.— У них тут вражда, Сережа. Когда ты коней поил утром, я прошелся по двору и услышал, как они в сарае кричат. Мухтар говорит, что, мол, гнать их прочь. Нас то есть. А Лепп отвечает, что покажет опыт. Один — нет, а другой — да. Я посмотрел в щелку, вижу — Мухтар вдруг хвать Леппа за горло. Как щенка встряхнул и отпустил.— Ну и что же вы, Петр Иванович?— А что я?— Вмешались бы.— Нельзя. — Геолог вздохнул. — Вмешайся, а Лепп, может, еще больше испугался бы. Видишь, он какой. Уж лучше подождем.— А что этому Мухтару-то надо от Леппа?— Надо, наверное, чтоб немец здесь сидел и не уезжал. Лепп свои опыты делает с насекомыми, а Мухтар перед местными стариками и старухами себя за святого выдает. Видел, деньги ему нанесли к столбу? И вспомни, как его молодой табунщик ругал — Мухтара. За этих самых насекомых. Мухтар все так выставляет, будто он сам муравьями командует…Где-то в доме послышался громкий говор голосов. Что-то визгливо прокричал Лепп. Потом настала тишина, и вдруг заработал движок в сарае.Еще около полутора часов прошло. Самсонов и Сергей легли.Движок продолжал работать.Снова раздался голос Леппа, гневный, протестующий. Длился какой-то спор. Упало что-то тяжелое. Хлопнула дверь. Потом некоторое время слышался только стук мотора.В начале двенадцатого геолог включил фонарик, чтобы посмотреть на часы.Луч света скользнул по стене, и Сергей вскрикнул:— Ой, смотрите, Петр Иванович!По стене из окна спускался широкий черный рукав. Как текущая вода.Самсонов сел на постели, недоуменно протянул к стене руку:— Муравьи!Рукав ширился и удлинялся на глазах. Казалось, насекомые ползут даже в несколько слоев — одни по другим. Через несколько секунд они стали затоплять пол.— Нет, так не пойдет, — быстро сказал Самсонов.Он соскочил с постели, вынул револьвер, спустил с предохранителя и взвел курок.
1 2 3 4 5 6 7 8