Он соскочил на мостовую и скрылся за дверью под вывеской «Скобяные изделия. Рупрехт и Рупрехт».

«Дождь. Опять дождь. Он только и ждет момента, когда я в пути... – думал Хорват. – На этом перекрестке налево и прямая дорога на Грац... Что толку от моих полномочий, если у меня с собой всего четырнадцать солдат. Да еще двое там, если ничего не случилось... Впрочем, этого должно хватить, если Цебеша защищает лишь горстка заговорщиков... Если же у него в городе десятки сторонников, то придется задействовать городскую стражу. Только бы он не почуял слежки, не задергался, не скрылся в своих пастушеских деревнях, среди таких же, как он, безумных фанатиков – козопасов.
А это еще что за чертовщина творится тут на дороге?»
Два наемника дерутся на шпагах. Вокруг – толпа из сотни зевак из соседнего селения и столько же пьяных солдат. Вопли и улюлюканье:
– Давай, врежь ему, Нунцо!..
– Руби, Гилберт!..
– Во имя Пресвятой Девы Марии остановитесь!
– Заткнись. Не мешай им выяснять, кто сильнее... Несколько повозок, не сумев проехать, уже остановились с той и с другой стороны от толпы.
– Карел, ты знаешь Цебеша и Марию в лицо. Посматривай. Возьми пятерых и объедь толпу справа. Остальные слева – за мной.
– ...Ну же, Нунцо, вставай!..
– Добей его, немец!
– И эти люди будут стяжать нам победу в войне?.. – скривился Стефан Карадич. – Чудны дела твои, Господи. Куда смотрит их капитан? А вот и он, кстати.
– Стоять! Всем стоять! – Седоусый коротышка в огромной шляпе с павлиньими перьями ворвался в круг, где разъяренный Гилберт все никак не мог добить отступающего, подволакивающего ногу Нунцо. Капитана мотало так сильно, что его появление вызвало дружный смех в окружавшей дуэлянтов толпе.
– Их здесь нет... Карел?
– Нет даже похожих, ваша милость. Едем дальше?
– Конечно.
Тем временем капитан наемников, не сумев остановить дерущихся окриком, кинулся на них с кулаками, опрокинул хромающего неаполитанца и теперь, парировав шпагу саксонца, саданул ему в челюсть левой рукой.
– Боже правый. Капитан не лучше всей своей своры. Где он их только набрал?
– Наверное, в Крайне, господин капитан, – радостно откликнулся один из ехавших рядом новичков, присоединившихся к отряду Хорвата в Вене.
Стефан нервно дернул щекой и взмахнул нагайкой.
Незадачливый солдат взвыл, схватившись за обожженное ударом лицо.
– В Крайне капитаны не марают рук о всякую сволочь. Запомните, кто не знает... А если кто еще и дуэлировать вздумает, пристрелю, как собаку. С таких придурков, как эти, в нашем деле все равно проку нет... Вперед! Грац уже совсем радом!

«Ладно. Если этот толстяк не соврал, то у нас еще есть шансы, – размышлял Ахмет. – А он не соврал... Какие эти гяуры все-таки трусы. Если бы на полчаса раньше нам с Ходжой решиться на вторжение в дом, то перехватили бы письма Цебеша... Да – и нарвались бы на тех четверых дюжих молодцев, гонцов, которые по двое, следом за Цебешем, покинули лавку. Благодарю покорно. Вышло так, как вышло, – все к лучшему.
И дернул меня черт сообщить в Ставку, что я обнаружил Старика из Особого списка... Обнаружил, потерял – и взятки гладки. Нечего об этом начальству знать. Начальство любит результат. Процесс начальство никогда не интересовал... А теперь я же крайним окажусь – не уследил за объектом из Особого списка и не уничтожил его...
Ладно. Пусть. Все равно Марию надо искать. И Старика этого тоже. Двенадцать тысяч, Линц... Хоть какая-то зацепка. Заодно отдам, наконец, эти треклятые мощи и казну Пройдохе Селиму. Какая все же удача, что Цебеш от усталости стал заговариваться, а наш лавочник подслушивал. Надеюсь, что от инквизиции этот Трухзес смыться успеет, иначе ведь он и им разболтает... Ну вот, вспомни только о них, и сразу...»
Навстречу выехавшей из Граца телеге албанцев на полном скаку неслась кавалькада. Одни в синих кафтанах и венгерских шапках с красным околышем, другие в немецких камзолах и широкополых кожаных шляпах. Зеленые кокарды полиции Христа трепетали на головных уборах тех и других.
Цепкий взгляд черных, припухших от усталости глаз ехавшего впереди офицера скользнул по лошадям, телеге, албанцам. Рука Уно как-то сама собой нащупала спрятанный под накрывавшей ноги дерюгой пистоль. Ни те, ни другие не замедлили хода и, обдав друг друга брызгами дорожной грязи, разлетелись в разные стороны.
– Если это те, кто я думаю, то считайте, братцы, что Аллах нам сегодня помог, – выдохнул Уно и аккуратно поставил на место курок пистолета.
– Думаешь, эти люди ловят нашего нанимателя? – удивился Ду.
– Боюсь, у слуг святого Петра тоже есть Особый список, и в него наверняка внесено имя нашего благодетеля, чтоб его Шайтан задушил... Думаю, что лошадки Цебеша, останови нас эти вояки, сослужили бы недобрую службу. Наверняка ведь Старик их где-то украл, а может быть даже, ради этих лошадок и той, сброшенной в канаву, кареты кого-то зарезал. По дороге в Линц надо поменять лошадей.

Глава 9

Вечер Цебеш и Ольга встречали в горах. Дождь моросил не переставая, и лошади с трудом тащили карету все выше по каменистой дороге. Еще одно селение впереди. Усталые пастухи гонят овец с альпийских лугов. Солнышко, перед тем как кануть за вздыбившимся на западе кряжем, на пару минут выглянуло из-за туч и осветило горы, деревню, поля, луга и одинокую карету.
«Как просто. Просто солнечный луч. И уже верится, что все будет хорошо, что никто не умрет и все-все когда-нибудь окажутся дома. Только бы на самом деле так было», – с грустью вздохнула Ольга.
Откуда-то со стороны селения донесся радостный крик петуха.
– Вот когда я добуду яйцо черного петуха, мы действительно повеселимся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111