Все – асы. Все все умеют. Пожалуй, тогда в ЦСКА был самый выдающийся состав игроков за всю историю великого этого клуба. Утвердить себя в этом коллективе было тяжело.
Но Сергей, я знал, в себя все-таки верил, хотя и сомневался, что поступил верно, хотя и не все, совсем не все у него тогда получалось в новой команде.
Характер у него – кремень. С одной стороны, он вспыльчив, как наша мама. А с другой – основателен, как отец, а он у нас человек спокойный и невозмутимый. Мама горяча, импульсивна, но отходчива. Может и накричать, но обидхне держит и зла никогда не таит. А отец все переваривает в себе, может так и не проявить никаких эмоций в самой запутанной ситуации.
Сергей заимствовал черты характера обоих родителей. Он и в игре может вспыхнуть, ввязаться в столкновение, в спор, в драку даже, но тут же отходит, успокаивается. Иногда, правда, уже успев заработать штрафное время…
Но одно дело – игра, там вспышки, всплески эмоций объяснимы. И другое – жизнь на сборах, контакты на тренировках, отношения в команде…
Ну а сам Сергей? Было ли у него ощущение тревоги, беспокойства, неуверенности, когда переехал он в Москву?
– Пожалуй, в какой-то степени было. Сегодня понимаю, что все это должно было обязательно сопровождать меня в те переломные в моей спортивной судьбе дни. И если я довольно быстро справился с сомнениями и тревогами, – рассказывал Сергей автору, – то объясняется это, вероятно, тем, что попал я все-таки в знакомую команду. Не удивляйтесь. Ведь я многих ребят знал по Молодежной сборной страны, а после пражского чемпионата мира, после трех недель подготовки к нему –и игроков сборной СССР. Может, это и хорошо, что сначала я попал в главную, так сказать, команду страны, поехал в ее составе на мировое первенство, а только потом принят был в ЦСКА, где половину хоккеистов уже знал. А в сборной меня «за ручку» водил брат, я вроде был при нем – с его помощью и под его опекой и притерся как-то к ветеранам.
Умом понимал, что на шаг я решился отчаянный. Опасность потеряться, не прижиться в таком обществе, несомненно, была. Но то ли характер, то ли воспитание родителей, не устававших повторять – если уж за что-то берешься, то иди, работай, бейся до конца, ни в коем случае при первой же неудаче не опускай руки, – помогали мне справиться с сомнениями.
Конечно, для меня, когда я начал тренироваться в ЦСКА, изменилось очень многое. Армейская команда – этим, видимо, все сказано. Требовательность в этом военном клубе к игре, к дисциплине, к тренировочным нагрузкам, а игроков к себе выше, чем в «Тракторе». Что прощалось в профсоюзной команде, то у армейцев с рук не сходило, и я довольно скоро это понял.
Пришел в ЦСКА я, кстати, вместе с Лешей Касатоновым. У него были, несомненно, те же и сугубо спортивные, и психологические трудности, что и у меня. Да он еще и на год моложе. Но моему будущему партнеру и другу по звену было труднее, чем мне: все-таки половину команды, если не больше, я уже знал.
Настороженность ко мне ощущалась. Не надо было обладать повышенной чувствительностью, чтобы распознать ее. Но ведь это естественно. Не только в спорте, в любом коллективе к новому человеку относятся настороженно, смотрят, что он собой представляет. На что способен и что можно ждать от него? У нас, в хоккее, судят обычно по отношению новичка к дел/. Как будет тренироваться, играть, вести себя по отношению к товарищам? Эта настороженность может пройти и быстро.
Смотрю на нашего новобранца из моего родного Челябинска Евгения Давыдова. По-моему, он должен чувствовать себя примерно так же, как когда-то я. Правда, ему проще: он не первый в команде из Челябинска. Мне очень когда-то помогло, что встретил в армейском клубе в Москве земляка Сергея Бабинова. Но ведь и у Давыдова немало знакомых по молодежной сборной СССР – Валерий Каменский, Владимир Константинов, Игорь Вязьмикин: их-то он уже знает. А разве не помогает ему помощь старших товарищей по команде. Виктор Васильевич поставил его в тройку с уже опытными игроками Славой Быковым и Андреем Хомутовым. С ними проявить себя проще.
Как видите, все в спорте повторяется: новый челябинский хоккеист входит в коллектив ЦСКА так же, как некогда входил я.
Так воспринимал новую для него ситуацию Сергей. А как встретили его старожилы ЦСКА?
Вспоминаю одну из первых тренировок Макарова в армейском клубе.
За окнами светило солнце, лето было в разгаре, июль слепил глаза, а здесь, на катке, клубился туман – дюжина игроков сборной СССР, разбившись на две команды, с воодушевлением гоняли не шайбу, а мяч. В желтых фуфайках была пятерка Владимира Петрова и новичок ЦСКА Сергей Макаров.
Я смотрел, как тренируются хоккеисты, удивлялся азарту, с которым борются они за победу, но еще более удивительными казались мне шутки, которымиобменивалисьспортсмены .
Когда тренировка окончилась, сказал Петрову:
– Такое ощущение, что Макаров ничуть не робеет. Его не смущают ваши титулы и звания. Чувствует себя равным, не правда ли?
– Да, верно ведет себя в новой команде, – ответил Петров. – С уважением слушает ветеранов, но вместе с тем имеет и свою точку зрения на игру, на все, что нас объединяет… У него хороший характер. Думаю, Сергей легко войдет и в ЦСКА и в сборную, а это очень важно. У нас ведь, как у космонавтов, проблема психологической совместимости стоит на одном из первых мест…
Путешествие по большому спорту длится не недели и месяцы, а многие годы: хоккеисты тройки Петрова, например, играли вместе почти полтора десятка лет, и источник их успехов, как сейчас уже, кажется, общепризнано, заключался не только в высоком мастерстве этих игроков, но и в их замечательной дружбе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51