В наших головах раздалась мысль, которую послало это головообразное существо.
— Вы правильно догадались. Даже мое бывшее тело с огромной головой исчезло. Все атрофируется, кроме мозга. Я становлюсь ходячим, зрячим мозгом. Так, как я выгляжу сейчас, будет выглядеть все человечество через двести миллионов лет.
Казалось, он читал наши мысли.
— Вы не должны бояться. Того существа, каким я был на предыдущей стадии и которое угрожало вам, больше нет. Мой мозг значительно вырос. Я больше не хочу править людьми и вашей маленькой планетой.
Мой мозг ушел от вас в своем развитии еще на пятьдесят миллионов лет и обладает теперь такой силой и знаниями, которых я не мог и представить на той, предыдущей, стадии и которую не можете представить вы.
— Боже правый, Поллард, — воскликнул я. — Во что ты превратился?
— Поллард? — Даттон истерически захихикал. — Ты называешь это существо Поллардом? С Поллардом мы обедали три часа назад. Тогда он был человеком, а не этим монстром.
— Я стал тем, чем со временем станет все человечество, — раздался у меня в мозгу ответ существа. — Я уже и так далеко зашел по дороге человеческой эволюции и собираюсь пойти еще дальше до конца. Я хочу познать последнюю мутацию. Включайте лучи, я чувствую, что приближаюсь к последней стадии.
Я вновь дернул вверх переключатель, и вновь сильный поток ярких белых лучей скрыл от нас существо, бывшее когда-то Поллардом. Я чувствовал, что схожу с ума от напряжения и ужаса последнего часа. Даттон все еще бился в истерике.
В проходящих минутах жужжание и треск этой адской машины отдавались в моих ушах подобно грому. Уже на грани нервного срыва я опустил рычаг. Лучи погасли, вновь открыв нашему взору существо внутри цилиндра.
Даттон начал истерически смеяться. Внезапно его смех перерос в рыдание. Не знаю, может быть, и я издавал подобные звуки, так как в тот момент я с трудом осознавал происходящее.
В кубической камере находился огромный мозг. Но на что он походил? На полу лежала серая мягкая масса размером в четыре фута. Она то и дело вздрагивала от прорезавших ее бесчисленных конвульсий. У этой серой массы-мозга не оказалось никаких конечностей. Это был просто гигантский сгусток, который мой разум должен был бы все же называть мозгом.
Его мысль раздалась в наших обезумевших от страха головах.
— Теперь вы видите, что я стал только великим мозгом, каким в будущем станут все люди. Да, вы могли предположить и я тоже мог, когда был подобным вам, что именно таким и будет путь человеческой эволюции, что будет развиваться только мозг, а тело, которое станет ненужной ношей, атрофируется. Человек превратится в один гигантский мозг.
У меня не осталось никаких других органов, никаких других чувств, и все же я лучше вас осознаю Вселенную. Я знаю о существовании таких вещей, о которых вы даже не подозреваете. Я могу питаться чистой энергией, не прибегая к помощи неуклюжего тела, могу трансформировать ее. Я способен двигаться и действовать, несмотря на отсутствие конечностей посредством сил, не подвластных вашему пониманию.
Если вы все еще боитесь моих угроз, то забудьте о них. Теперь я превратился в чистый мозг и поэтому не испытываю никаких эмоций: ни любви, ни дружбы, ни амбиций, ни гордыни. Единственная эмоция, сохранившаяся у меня, если ее можно так назвать, это научное любопытство, стремление к познанию, горящее в каждом человеке, как только он взял в руки палку. Это будет единственным желанием, которое останется у человека.
— Мозг, гигантский мозг, — бормотал Даттон в замешательстве. — Здесь, в лаборатории Полларда. Но где же сам Поллард? Он же был здесь.
— Значит, со временем все люди станут такими? — воскликнул я.
— Да, — прозвучал ответ у меня в голове. — Через двести пятьдесят миллионов лет человечество, каким вы его знаете сегодня, прекратит свое существование. Пройдя через все стадии, через которые прошел я сегодня вечером, человеческая раса разовьется в гигантский мозг, который заселит не только Солнечную систему, но и другие миры.
— Так вот каков конец дороги человеческой эволюции?
— Нет, я думаю, что из этого гигантского мозга он разовьется еще в более высокую форму, — ответил мозг. Мозг, который еще три часа назад был Поллардом. — Сейчас я собираюсь выяснить, какой будет эта высшая форма. Я думаю, что это будет самая последняя мутация, вместе с которой я достигну конца человеческой эволюции, последняя и высшая форма, в которую мы все разовьемся. Включайте опять лучи, — скомандовал мозг, — и через пятнадцать минут мы узнаем, какова будет она.
Моя рука легла на переключатель, но Даттон, вцепившись в меня железной хваткой, пытался оторвать меня от пульта управления.
— Нет, Арт, — громко кричал он. — Мы уже достаточно настрадались. Давай не будем смотреть на ужасный конец. Бежим отсюда.
— Я не могу, — воскликнул я. — Я хочу увидеть результат, я должен его увидеть!
— Включайте лучи, — приказал мозг.
— Конец пути, последняя мутация, — бормотал я. — Мы должны увидеть, должны.
Я повернул выключатель. Из рефлектора вновь хлынули лучи, спрятав от нас огромный мозг. Глаза Даттона безумно застыли в одной точке. Он просто повис на моей руке.
Минуты шли. Каждый удар часов отдавался колоколом в моей голове. Я не мог пошевелиться. Стрелка приближалась к роковой отметке. Когда она достигла ее, я внезапно вырвался из оцепенения и в порыве нахлынувшей на меня силы дернул рычаг и рванулся к цилиндру.
Огромный серый мозг исчез.
1 2 3 4 5 6 7