- Яанн?
Ему показалось, что она улыбается. Ну конечно, этой жеманнице удалось провести знаменитого мистера По своими лунными лучами и прочей ерундой, и теперь она будет счастлива, рассказывая об этом своим подружкам! Гордость и высокомерие, глубоко укоренившиеся в его натуре, заставили его вздрогнуть, и странное ощущение прошло.
- Мне очень жаль, - сказал он, - но я больше не могу уделить времени вашей удивительной jeu d'esprit, мисс Донсел. Мне остается лишь поблагодарить вас за ту тщательность, с которой вы изучили мои маленькие рассказы.
С глубоким поклоном он отворил перед ней дверь. Она вскочила на ноги, как будто он дал ей пощечину, и теперь на лице ее уже не было улыбки.
- Бесполезно, - прошептала она после минутного молчания. - Все бесполезно.
Она посмотрела на него, тихо прошептала "Прощай, Яанн" и закрыла глаза.
По сделал к ней шаг.
- Моя милая, прошу вас...
Глаза ее вновь открылись. Он остановился как вкопанный. Взгляд ее был лишен всякой жизни, в нем не выражалось ничего, кроме глупого изумления.
- Что? - сказала она. - Кто...
- Моя дорогая мисс Донсел... - вновь начал он.
Она взвизгнула. Потом стала пятиться, пытаясь закрыть лицо руками, глядя на него, как на олицетворение самого дьявола.
- Что случилось? - вскричала она. - Я... ничего не помню... заснула в середине дня... Как я... Что я... здесь делаю?
"Вот, значит, как, - подумал он. - Ну конечно! Сыграв роль воображаемой Лалу, она сейчас хочет показать, что та покинула ее тело".
Улыбнувшись ледяной улыбкой, он сказал:
- Должен поздравить вас не только с богатым воображением, но и с блестящими актерскими способностями.
Она просто не обратила на его слова никакого внимания и, пробежав мимо, рывком отворила дверь. Было поздно, его помощник ушел домой, и, когда По вышел за ней в другую комнату, мисс Донсел уже выбежала на улицу.
Он поспешно пошел следом. Газовые фонари зажглись, но в первый момент ему не удалось разглядеть ее в гуще проезжавших экипажей. Затем он услышал ее резкий голос и увидел, как она забирается в подъехавший к обочине кэб. Он невольно сделал несколько шагов вперед и увидел ее лицо, расширенные от ужаса глаза. Потом она исчезла в глубине, кучер прикрикнул на лошадей, и экипаж тронулся с места.
У По был вспыльчивый характер, и сейчас он чувствовал глухое раздражение. Он позволил сделать из себя дурака, даже согласившись слушать эту жалкую обманщицу с ее заумными рассуждениями. Как она, наверное, веселится и торжествует! И все же...
Он побрел обратно к своей конторе. Редкие хлопья снега скользили, падая вниз в желтом свете фонарей, уличная пыль постепенно превращалась в жидкую грязь. Резкий порыв ветра донес до него брань с другого конца улицы.
"Этот уродливый и ужасный мир"... Что ж, он и сам так думал, а сегодня мир показался ему еще отвратительнее. Наверное, потому что он вспомнил воздушные башни Аарна, освещенные закатным солнцем, о которых эта девица рассказала ему, вычитав о них в его книге.
Он вернулся в свой кабинет и сел за стол. Раздражение его постепенно улеглось, и он задумался, нельзя ли в этой искусной бессмыслице найти материал для нового рассказа? Но нет, слишком много писал он на эту тему, и станут говорить, что он повторяется. Хотя идея человека, затерянного во времени, очень заманчива...
"Прибыл я сюда из Тьюле, там ревут шальные бури, там стоит над всеми он, вне Пространств и вне Времен..."
Кто это написал? Я? Или... Яанн?
На какое-то мгновение лицо По стало старым, болезненным, измученным. А если все это правда, если завтрашний день увидит новый прекрасный мир, Тьюле, Аарн, Тсалал? Если те призрачные образы, которые он никак не мог уловить до конца своим воображением: Улялюм, Леонора, Морелла, Лигейя хранились в его памяти...
Ему так хотелось верить, но он не мог, не должен был себе этого позволить. Ведь он привык мыслить логично, а если поверить, то любые построения рассыпятся как карточный домик и ему останется только умереть.
Нет, он не умрет.
Нет.
Когда он открыл ящик стола и потянулся за бутылкой, рука его почти не дрожала.



1 2 3