Адам припарковал машину на площадке перед коттеджем из розового кирпича. Селина уставилась на зимние цикламены, растущие у парадной двери, но мысли девушки были заняты другим.
Все вокруг говорили, что Адам враг Мартина. То, что он грозился разорить отца и сводного брата, лишь подтверждало это. И жениться на ней, надо полагать, тоже хочет из мести.
Он имел привлекательную внешность и тот тип харизмы, который невозможно игнорировать. Кроме того, он умен. Что исковеркало его душу? Что заставляет упрямо цепляться за власть и месть? Не из-за того ли произошел в нем душевный надлом, что его отец отказался от него? Может быть, здесь лежит корень всех бед?
Есть один способ выяснить правду.
И, вероятно, когда она поймет, что толкнуло его, то сумеет что-то изменить.
Как Селине ни хотелось бросить все и уехать, желание докопаться до сути оказалось сильнее. Адам вышел из машины и собрался помочь Селине, но она успела выскочить прежде, чем Адам протянул руку. Она сделала это намеренно, поскольку знала: стоит ему прикоснуться, как она тут же позабудет обо всем на свете.
Комната, в которую Адам ввел Селину, была отделана полированными панелями. Жилище, типичное для мужчины, – в комнате было все только самое необходимое, ничего лишнего. Адам скинул дубленку и протянул руку за ее кожаной курткой. Однако Селина покачала головой, плотнее запахивая полы.
– Вы ели? – спросил он. Глаза понимающе смотрели на девушку: куртка для нее точно своеобразные доспехи, вот она и опасается расстаться с ними.
– Я не голодна, – с трудом выдавила из себя Селина.
– Тогда кофе?
Ответа он дожидаться не стал и вышел из комнаты, а она, не отрываясь, смотрела на его высокую, стройную фигуру. Оставшись наконец одна, Селина с трудом перевела дух. Этот мужчина действует ей на нервы своей сексапильностью. Ему ничего не стоит смутить ее. Нужно собраться с силами и ни за что не поддаваться его чарам.
Она устоит. Должна устоять.
Подойдя к зеркалу в овальной позолоченной раме – явно антикварная вещица, – она с ужасом обнаружила, что, если судить по ее виду, решительности в ней нет. Глаза испуганные, рот безвольно открыт. Нет-нет-нет, так не годится! Селина плотно сжала губы и принялась яростно расчесывать непокорную гриву каштановых волос. Заслышав шаги Адама, она поспешно отошла от зеркала. Еще возомнит, что она прихорашивается специально для него!
Адам принес поднос и опустил его на маленький столик. Он наливал кофе, а Селина распрямила плечи и поинтересовалась:
– Так что вам нужно от меня, Адам? Мне известно, что вы имеете зуб на Мартина и всю его семью. Говорите, что в состоянии разорить его. Хотелось бы знать – почему. Зачем вам идти на такое?
Она заметила, как он внезапно напрягся, но голос его звучал спокойно и немного насмешливо:
– Длинная история.
– У нас целый день, – возразила Селина. О Боже, она вовсе не собирается проводить с ним целый день! Чем меньше они станут видеться, тем лучше. Безопаснее.
Адам ухмыльнулся и сказал нечто такое, что заставило Селину горько пожалеть о своих словах:
– Намек понял. Но есть куда более приятные способы времяпрепровождения.
Селина сделала вид, будто пропустила его слова мимо ушей. А что, собственно, еще ей оставалось делать? Она взяла чашку, которую протянул Адам, отошла к камину и подчеркнуто внимательно принялась разглядывать висящую над ним акварель. Облокотившись на спинку высокого кресла, она смотрела на изящно выписанный каминный домик, приютившийся среди гор, и маленькими глотками пила кофе. Как только допьет его – сразу уйдет, а если Адам снова заикнется о женитьбе – запустит чашкой ему в голову.
Но когда он спросил:
– Скажите, неужели вы имеете что-нибудь против брака? – Селина прикрыла глаза. – Монашкой вроде бы становиться не собирались. Мартин говорил, мальчишки увивались за вами, едва вам исполнилось шестнадцать лет.
Селина чувствовала, что сейчас взорвется. Чашка едва не выпала из ее рук. С трудом сдерживаясь, она вскинула на Адама сверкающие гневом глаза.
– И что из того? – процедила она. И зачем только Мартину понадобилось вдаваться в такие подробности? Да, носилась с мальчишками, ну и что? Ничего серьезного в их играх не было. А потом, когда повзрослела, ее больше беспокоила собственная карьера, чем желание поскорее выскочить замуж. Любовь, чувства – тогда она ничего этого не понимала. Зато начала понимать сейчас. Может быть, все дело в том, что ей попросту не встречался мужчина, способный пробудить ее чувства. Такой, как Адам Тюдор… Селина вздрогнула, когда он вырвал ее из задумчивости:
– Значит, обет безбрачия вы не давали? Как и я, должен заметить. К тому же я уже вполне созрел для того, чтобы обзавестись семьей, – я вам говорил. Да и у вас нет никаких объективных причин отказывать мне, так что давайте поговорим о нашем совместном будущем.
Он зажег огонь в камине (газовый камин был устроен так, чтобы создавалось впечатление, будто он топится от угля), взял чашку с кофе и сел в одно из кресел.
Селина с трудом удерживалась от желания вылить остатки кофе ему на голову. Поставив чашку на стол, она отрубила:
– Я ухожу. У меня нет ни малейшего желания выслушивать весь ваш вздор.
– А полтора миллиона для вас имеют смысл? Фунтов стерлингов, я имею в виду. Или деньги для вас не важны?
Селина повернулась, изумленно глядя на него широко раскрытыми глазами. Она чувствовала, что совершенно сбита с толку, но ему незачем знать о ее состоянии.
– Не понимаю, о чем вы, – сумела выдавить она.
– В самом деле? – Он усмехнулся. – Уверен, что все прекрасно понимаете.
Селина пытливо изучала холодные зеленые глаза, но увидела в них лишь презрение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46