Это ничего не докажет, если
он последует за нами туда.
- Мы выберем окольный путь, это поможет нам что-то дать. Вам, док,
надо запомнить две вещи. Первая - не оглядывайся, вспомни Орфея и
Евридику. - Я усмехнулся, увидев выражение на ее лице. - Чему ты так
удивляешься? Это невежливо. Мы, типы из прикрытия, часто читаем классику
для прочищения мозга, когда мы имеем дела с убийствами и насилием.
Некоторые, во всяком случае, читают. Не будь таким снобом - интеллигентом.
Она вспыхнула:
- Я совсем не.... Вообще-то может быть, извини.
- Никогда не оглядывайтесь, - повторил я. - Смотреть буду я. Никаких
сомнений, никаких подозрений. Вы - влюбленная женщина, везете домой нового
мужа - правда, случайно, где-то подцепленного, но это придает вам больше
решимости показать людям, что у вас все просто чудесно.
- Хорошо, я попытаюсь выглядеть безоблачно счастливой и... и
эгоистически влюбленной, - она заколебалась. - Вы сказали "две вещи". Что
же во-вторых?
Я наклонился вниз и дернул за край ее юбки.
- Во-вторых, - сказал я, - держите свою юбку в тех пределах в каких
ей надлежит быть.
Она открыла изумленно рот и резко выпрямилась:
- В самом деле!..
- Я не впечатлительный юноша, но я не настолько стар, чтобы не
реагировать на явную провокацию, док. Теперь мы оба знаем, что у вас
привлекательные ноги, красивый нейлон и очаровательные трусики. Мы оба
знаем, так же, что вы не старая дева, какой вам хотелось бы выглядеть.
Все, чему вы научились у Муни, пожайлуста, не пытайтесь испытать на мне,
куколка. На публике мы можем вести флирт "ля-ля, тополя", поскольку это
необходимо, но когда мы наедине, не надо этого. Вы на теле носите массу
вещей, но держите их там, где надлежит им быть. - Я установился на нее
тяжелым взглядом. - Это, конечно, при условии, если вы хотите сохранить
только чисто деловые отношения между нами.
Она встала, стала попровлять свой костюм и застегивать пуговицы на
блузке пальцами неповинующимися от волнения. - Прошу извенения!.. - Гнев
охватил ее. - Прошу извнения, что я... побеспокоила вас, мистер Коркоран!
Уже поздно и я устала, мне тесно, я не предпологала, что это может
нарушить ваше самооблодание. Я не нарочно, заверяю вас!
- Может быть нарочно, а может быть и нет. Не смотрит на меня как
дама, показывающая парню верх своих чулок не зная об этом, в пьяном или
трезвом виде. Меня не интересует запоздалые оправдания совершонного факта,
но это выглядит не как объяснение гамбита, прочитанного мною в книге
Капабланки, любезно вами одолженного мне. - Я перевел дыхание. -
Послушайте, док, если вы хотите продолжать это любовно - замужеское
мероприятие на деловой основее, так и продолжайте. Если вам хочется
поиграть, то мы можем поиграть, только вам надо лечь на спину, подобрать
вверх платье, распустить пояс, чтобы ощутить головокружение. Все ли
вампонятно?
Все сказанное было довольно грубо, но ее располагающая, растегнутая
внешность, ее ноги - все было как вызов, и не в моем характере было не
ответить на ее вызов. Женщина, будучи одна, читает о бесконечности
полностью одетая, с тщательно прибранной прической не стала бы слоняться
непричесанной в мужском номере без определенной цели. Мысль, пришедшая на
ум, была такой сумашедшей, что я решил ее проверить, даже не боясь,
показаться грубым.
Она смотрела на меня какое-то мнгновение с бешенством, ее губы крепко
сжались и стали бледными, затем она рассмеялась. Это был неожиданный смех,
для нее вполне реальный - женский смех, мягкий, грудной и победный.
- Коркоран, - прошептала она, - вы смешной парень!
Я резко посмотрел на нее и все изменилось. Последовала долгая,
сложная ночь, но все внезапно стало простым и обденным и я понял наконец
что за всеми двусмысленными разговорами, питьем и актерскими ужимками -
кто на самом деле кого соблазнял.
- Вы - смешной! - Выдохнула она.
- Не расчитывайте на это, - сказал я одеревенело.
- Вы - смешной! - Прошептала она. - Вы много говорите, но вы... не
троните меня. Вы не осмелитесь!
Уже давно я не делал что-то только потому, что кто-то с вызовом
обращался ко мне, но яуже продемонстрировал силу ума однажды этой ночью. И
я не видел реальной причины для повторения этого здесь. Замечу, между
прочим, Мак предупредил меня, чтобы я был дипломатичным, но в таких
обстоятельствах, было трудно определить истинные рамки дипломатичности.
Я подошел к ней и, во второй раз за вечер, снял ее очки. Я посмотрел
на нее пристально. Ничего не изменилось в ее лице, когда вы смотрите на
лицо просто женщины, а не гения и позволяте себе что-то потому, что
отсутствует губная помада. Выражение глаз без очков было красивым, немного
дерзкие, но так же я был рад отметить это - немного испуганные, как если
бы она еще не поняла, что будет еще, кроме кровати. Это взволновало нас
обоих.
Я сказал:
- Прием был бедным вначале, док, но теперь я ясно читаю ваши мысли и
буду краток. Как нам следует идти к предмету - говорить затая дыхание о
любви или отложить все до кровати, то есть, примерно, на пять метров в
сторону?
Она облизала губы.
- Не надо лицемерить. Вы, вероятно поняли, что я уже достаточно
наслышалась разговоров о любви. Я считаю.... Я считаю, что встречу надо
отложить до.... - Последовала пауза. - До того времени, когда леди
потеряет терпение.

10
Я проснулся, услышав, как она плакала в потемках, лежа рядом со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56