- Твое предложение просто оглушило меня, - тихо продолжал он. - Мне
было предложено то, о чем я так мечтал, на что надеялся. Стать твоим му-
жем. И я ухватился за эту возможность, даже не решаясь спросить себя,
зачем же тебе понадобились деньги, - так я хотел поймать свою мечту,
осуществить надежду. Надежду, - горько усмехнулся он, - что когда-нибудь
я смогу добиться твоей любви. Важно было не то, зачем ты хотела выйти за
меня; важно, что ты этого хотела. Ты понимаешь, Клео?
- Конечно.
Голос ее дрожал, ясные глаза блестели от слез. Он смягчился; гнев и
боль оставляли его, сменяясь горечью и усталостью.
- Джуд...
Клео шагнула к нему, но он отстранился.
- Мне не нужна твоя жалость. Я сам во всем виноват. Я получил то, о
чем мечтал больше всего на свете, а потом сам же разрушил все своими ру-
ками. Я так любил тебя, что даже мысль о тебе рождала музыку в моем
сердце; и вот, когда во мне затеплилась надежда, что ты готова меня по-
любить, я вырвал эту надежду с корнем. Я застал тебя с Фентоном и решил,
что это и есть вся правда. Я знал, что ты не по любви за меня вышла, и
вот я вижу тебя, и Фентона, и деньги - или часть их, - ради которых ты
вышла замуж. Приманка для любовника, за которого ты не могла выйти, так
как опекуны никогда бы не согласились на этот брак. - Голос Джуда, каза-
лось, шел из самых глубин его существа. - Если бы ты рассказала мне сра-
зу, как только мы поженились, зачем тебе понадобились деньги, я бы и на
милю не подпустил к тебе Фентона. Если бы ты только рассказала, - его
губы дрогнули в усталой улыбке, - я бы никогда не позволил себе так об-
ращаться с тобой, убив всякую надежду добиться твоей любви.
- Я должна была рассказать.
Она прильнула к нему, бледная, снедаемая сожалениями. Она могла спас-
ти их от стольких невзгод. Ведь он все это время любил ее, и это было
самое замечательное и непостижимое в мире.
Он, не колеблясь, обнял ее, взгляд заботливо потеплел, и она пробор-
мотала:
- Да, я ошиблась. Я должна была все тебе рассказать, но я так боя-
лась, что он выполнит угрозу, не за себя боялась - за дядю Джона. Мне
было Так стыдно, что я попала в такую историю. Я не хотела, чтобы
кто-нибудь узнал о ней, и ты в первую очередь. Я сама должна была выпу-
таться!
- Я знаю. И прошу, Клео, не терзай себя так. - Его голос был полон
бесконечной доброты и невыносимой грусти. - Как у него оказалась эта
квитанция? Не говори, если не хочешь, это совсем не мое дело, и, если вы
были любовниками, я не имею права вмешиваться.
- Мы никогда не были любовниками, - возразила она, счастливая, обрет-
шая долгожданный покой в его объятиях. - Он просил меня тайно выйти за
него замуж, но я ему отказала. К тому времени я уже разобралась в своих
чувствах к нему - это было всего лишь увлечение. А когда и оно прошло, я
поняла, что мне он даже не нравился. Как бы то ни было... - Клео приш-
лось напрячь память. Этот эпизод казался таким далеким, таким несущест-
венным. Несущественным было все рядом с долгой и отчаянной любовью к ней
любимого человека. Она прижалась щекой к его широкой груди, вбирая в се-
бя его тепло, его силу, ласку... - Как бы то ни было, - торопливо про-
должала она, стремясь поскорее избавиться от призрака ее мнимого романа
с Фентоном, - казалось, он легко воспринял мой отказ, сказал, что хотел
бы иногда встречаться, предложил съездить за город: иногда, если мне
удавалось выкроить время от занятий, мы выезжали погулять, и отдых шел
мне на пользу. И вот мы поехали. Он вел машину. Мы пообедали на траве,
осмотрели разрушенный замок и не спеша отправились домой. Но он якобы
сбился с пути, и в результате мы подъехали к какой-то деревне - это был
Голдингстен - уже к вечеру. Переезжая через мост (не понимаю, как это
могло случиться), он потерял управление. Серьезной аварии не произошло:
было поцарапано левое крыло и я немного ушиблась.
Ее передернуло от воспоминаний: теперь она знала, как тщательно все
было продумано и подстроено.
- Пока мы добрались до деревни и нашли гараж, где согласились осмот-
реть машину, было уже слишком поздно, и ничего другого не оставалось,
как заночевать на месте. Мне было слегка не по себе, и я осталась в вес-
тибюле "Рыжего льва", пока он объяснял, что произошло, заказывая комнаты
и ужин. И только когда он отвел меня наверх, я обнаружила, что он заре-
гистрировал нас как мужа и жену. Он сказал, что свободных комнат больше
не было. Я не знала, верить ему или нет, но не собиралась искать хозяйку
и поднимать шум. Но в постель я с ним не легла. Ночь я провела в кресле
и, видимо, из-за аварии проспала до одиннадцати утра. Он меня разбудил и
сказал, что хозяйка уже стучала в дверь, потому что нам пора освобождать
комнату. Вот и все.
Клео почувствовала, как он сильнее прижал ее к себе, и уловила прок-
лятия, которые он послал в свой адрес. Он пробормотал:
- С этим покончено. Не тревожь себя больше, я все беру на себя. - Он
осторожно отпустил ее. - Как ты себя чувствуешь?
Он заботливо взглянул ей в глаза, и сердце ее переполнилось счастьем
и любовью так, что готово было разорваться.
- Хорошо. Помнишь, когда ты прочитал, что Фентон обручен, ты решил,
что я больше его не увижу и что можно снова попробовать восстановить наш
брак; но я сказала тебе о ребенке, и ты сразу подумал...
- Не надо! - хрипло взмолился он. - Я тогда обезумел от ревности. Те-
перь ты знаешь, почему я хочу дать тебе развод, о котором ты просишь. Я
низко обошелся с тобой, и развод - единственное, что я могу для тебя
сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54