– Сейчас мы с его помощью ослабим скотч.
Я не была уверена, что получится, хотя с помощью этого масла я очищала машины от остатков ленты. Масло подействовало, и я смогла осторожно отлепить ленту от кожи. Когда достаточно ленты освободилось, я просунула под нее кинжал и перерезала возле уха. Сейчас волосы меня не беспокоили – прежде всего нужно было позаботиться о лице.
Лента снималась так же легко, как с машин. Немного погодя рот Джесси был свободен, и я отрезала остальную часть ленты, так что она оставалась только в волосах.
– Ужасный вкус, – прохрипела Джесси, вытирая рот полой пижамы.
– Мне тоже не нравится, – согласилась я, потому что раз или два, когда забывала вымыть руки, масло попадало в рот. – Давно ли ты не пила?
– С того времени как привели папу, – прошептала она своим коленям. – Когда я начинала говорить, он вскакивал, чем бы его ни напичкали, поэтому мне залепили рот. Мне казалось, наркотики на вервольфов не действуют.
– Этот действует. Хотя не думаю, чтобы так, как им нужно, – ответила я, доставая из сумки термос с кофе. – Мне следовало захватить воду. – Я поднесла ко рту Джесси крышку термоса с ароматной жидкостью. Я знаю, что большинству людей этот запах нравится, но я почему-то его не переношу.
Когда она не шевельнулась, я резко произнесла:
– Послушай, у нас нет времени на нежности. Вечером, когда окажешься дома, сможешь сколько угодно сидеть неподвижно. А сейчас ты должна мне помочь, чтобы выручить твоего отца.
Я чувствовала себя так, словно бью скулящего щенка, но Джесси села и взяла крышку дрожащими руками. Я этого ожидала и налила только наполовину. Джесси поморщилась от вкуса кофе.
– Выпей, – попросила я. – Поможет. Кофеин и сахар. Я сама это не пью, поэтому сбегала к вам и прихватила дорогой кофе из холодильника. Не должно быть так уж плохо. Сэмюэль велел сделать покрепче и положить побольше сахара. Должно походить на горький сироп.
Она слегка улыбнулась, потом улыбнулась шире и заткнула нос, прежде чем выпись остальное одним глотком.
– В следующий раз, – все еще хрипло сказала она, – кофе буду делать я.
Я улыбнулась ей.
– Договорились.
– Можно снять наручники? – спросила она.
– Через пару часов придет один из заговорщиков, – ответила я. – У него будут ключи.
– Хорошо. – Губы ее дрожали. – Но, может, ты сумеешь их открыть. Эти плохие, не такие, как у полицейских, а как из эротических магазинов.
– Джессика Тамаринд Хауптман. – Я была шокирована. – Откуда ты об этом знаешь?
Она хихикнула.
– У одного моего приятеля есть пара. Он купил их на гаражной распродаже. Надел на себя, а ключ потерял. Он был в панике, когда мама застала его.
Я присмотрелась к скважине для ключа. Она выглядела подозрительно большой. У меня не было с собой заколок или булавок для волос, но у кинжала Зи очень острый кончик.
Я взяла один из наручников и попыталась вставить кинжал в отверстие. Вначале мне показалось, что не войдет, но когда я слегка надавила, он проскользнул внутрь.
– Ох! – Джесси отдернула руку.
Я вытащила кинжал и увидела царапину у нее на руке. Потом взглянула на наручники: кинжал разрезал металл так же легко, как веревку. – Действительно волшебник по металлу, – прошептала я.
– Что это за нож? – поинтересовалась Джесси.
– Кинжал. Мне его дали на время. – Я приложила лезвие к цепи, соединяющей наручники, и смотрела, как цепь тает под легким нажимом. – Что ж, когда в следующий раз возьму еще что-нибудь у другого, постараюсь его расспросить.
– Он может вскрывать наручники? – Джесси держала металлический обрубок.
Я осторожно просунула кинжал между запястьем и наручником. Металл под лезвием просто разошелся, словно при плохо сделанном визуальном эффекте. Режиссер обязательно добавил бы искр или яркого красного сияния, но я ощутила только слабый запах озона.
– У кого ты его взяла? – спросила Джесси, когда я взрезала второй наручник. – У Зи?
Я видела, что статус Зи поднялся от скучноватого старого друга до таинственной личности.
– Как холодно. – Теперь она говорила почти нормально, и этот ее голос составлял разительный контраст с синяками на лице и руках.
Когда вервольф направился с ней вниз, синяка на лице не было.
– Он тебя ударил? – осведомилась я, вспоминая, как охранник нес ее, а она старалась казаться как можно меньше.
Улыбка ее погасла, глаза потускнели.
– Не хочу об этом говорить.
– Хорошо, – с готовностью согласилась я. – Больше можешь о нем не беспокоиться.
Если понадобится, я сама об этом позабочусь.
«Налет цивилизации слишком легко спадает с меня, – подумала я, беря крышку и навинчивая ее на термос. – Один синяк – и я готова к убийству».
– Тебе следовало бы выпить больше, – заметила я. – Но кофеин понадобится твоему отцу. – Может, Шон принесет, когда придет.
– Кто такой Шон?
Я рассказала ей о Дэвиде Кристиансене и о том, что он пообещал «извлечь» нас целыми и невредимыми.
– Ты ему доверяешь? – спросила она и, когда я кивнула, произнесла: – Хорошо.
– Давай взглянем на твоего отца.
Я развязала Джесси, и теперь нет никакого смысла держать Адама в цепях, и все это серебро ему не помогает. Я взяла кинжал Зи, но Джесси схватила меня за руку.
– Мерси, – сказала она тихо. – Когда он начнет приходить в себя, он…
– Страшный? – Я потрепала ее по руке.
Мне казалось, что ее опыт общения с вервольфами заставлял считать их скорее домашними животными, чем опасными хищниками. Но кажется, это все в прошлом. Я вспомнила, что Дэвид рассказал, как Адам будто сошел с ума, когда его привели в эту комнату; вспомнила обломки мебели в его гостиной. Может, вуаль с глаз Джесси спадает слишком стремительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89