Послушай, я тебе докажу.
Я осмотрела голые, без листвы, кусты. Они недостаточно густые, чтобы я могла в них раздеться и перемениться, но на реке лодок нет, и если только какой-нибудь велосипедист не покажется в самый неудачный момент… Я могу меняться и в одежде – я становлюсь меньше, а не больше, – но я предпочла бы делать это прилично, в укрытии. Койот в человеческой одежде выглядит нелепо.
– Подожди здесь.
Я отдала ему Пальто, чтобы не запачкать, спрыгнула с качелей и пошла по тропе к кустам. Как можно быстрее разделась и, как только сбросила последний предмет туалета, переменилась.
Потом выбралась на тропу и села, стараясь выглядеть не опасной.
– Мерси?
Типичное адвокатское выражение невозмутимости исчезло с лица Кайла; это свидетельствовало о том, как он потрясен.
Я помахала хвостом и издала успокаивающий звук. Он, как древний-древний старик, слез с качелей и подошел ко мне.
– Койот?
Когда я направилась назад к одежде, он двинулся за мной. Я переменилась прямо перед ним – и побыстрее оделась: услышала, что приближается еще один велосипедист.
– Я не вервольф, – сказала я, проводя руками по волосам. – Но можешь составить себе представление, пока не уговоришь Уоррена поменяться при тебе.
Кайл в нетерпении сам поправил мне прическу.
– Вервольфы больше, – предупредила я. – Намного. Они не похожи на волков. Скорее огромные собаки, которые могут тебя съесть. – Все в порядке. – Он отступил на шаг. Я думала, что он говорит о моих волосах, пока он не продолжил: – Уоррен – вервольф.
Я посмотрела на его лицо адвоката и вздохнула.
– Он не мог тебе сказать. Если ты после моего рассказа не сделаешь ничего глупого – мы оба в безопасности. Но если бы тебе рассказал он, как бы ты себя ни повел, он нарушил бы прямой приказ. Наказание за это очень жестокое.
Кайл по-прежнему никак не проявлял своих эмоций. Замкнулся, и я не могла понять, что он чувствует. Мало кто из людей способен на такой самоконтроль.
– А его стая… – Он запнулся на этом слове. – Они не подумают, что он мне открылся?
– Вервольфы умеют чуять ложь. Они узнают, откуда тебе известно.
Он вернулся к качелям, взял пальто и протянул мне.
– Расскажи мне о них.
Я объясняла ему, какими опасными могут быть вервольфы и как неразумно было с его стороны флиртовать с Сэмюэлем – или с Даррилом, когда зазвонил мой сотовый.
Это был Зи.
– Дела? – спросил Кайл, когда я закрыла телефон.
– Да. – Я прикусила губу. Он улыбнулся.
– Все в порядке. Для одного дня с меня достаточно тайн. Я так понимаю, что тебе нужно назад к Уоррену.
– Пока не разговаривай с ним, – попросила я. – Подожди, пока привыкнешь. Если возникнуть вопросы, звони мне.
– Спасибо, Мерси. – Он положил руку мне на плечо. – Но думаю, остальное мне нужно обговорить с Уорреном – после того как он закончит свои дела.
Глава девятая
Когда я вошла, Сэмюэль и Уоррен сидели в противоположных сторонах гостиной и в воздухе густо пахло гневом. Глядя на них, я не могла решить, сердятся ли они друг на друга или на кого-то еще. Но вервольфы всегда готовы разозлиться на что-нибудь. Я просто забыла, каково быть рядом с ними.
Конечно, не у меня одной чутье. Уоррен, сидевший ближе к двери, глубоко вдохнул.
– Она была с Кайлом, – произнес он ровным голосом. – От нее пахнет одеколоном, который я ему подарил. Она ему сказала.
Он отругал меня, но в его словах было больше печали, чем гнева. Я остро почувствовала свою вину.
– Ты не мог ему сказать сам. – Я не извинялась. – А он заслужил право знать, что все, с чем он должен считаться, не твоя вина.
Уоррен покачал головой и бросил на меня отчаянный взгляд.
– Ты хочешь умереть? Адам может приказать казнить тебя и Кайла за это. Я видел, как это делается.
– Только меня, не Кайла.
– Нет, черт побери, Кайла тоже!
– Только если твой любовник решит обратиться к полиции или прессе. – Сэмюэль говорил спокойно, но Уоррен все равно посмотрел на него сердито.
– Ты слишком рискуешь, Мерси. – Он снова повернулся ко мне. – Как, по-твоему, я буду себя чувствовать, если потеряю вас обоих? Может, ты права, но это должен был сделать я. Это мой риск. Если ему нужно знать, сказать должен был я.
– Нет. Ты – в стае, и поклялся повиноваться. – На верху лестницы появился Адам, он покачивался и слегка опирался на трость. На нем была белая рубашка и джинсы по размеру. – Если бы сказал ты, я вынужден был бы применить закон, чтобы не вызвать восстание в стае. – Он опустился на верхнюю ступеньку более резко, чем собирался, как мне кажется, и улыбнулся мне. – Я и Сэмюэль, оба, можем свидетельствовать, что Кайл все узнал не от Уоррена, а от тебя. Вопреки возражениям Уоррена, должен добавить. И, как ты продолжаешь настаивать, ты не член стаи. – Он посмотрел на Уоррена. – Я бы давно дал тебе разрешение, но я тоже должен подчиняться правилам. Я некоторое время смотрела на него.
– Ты знал, что я собираюсь сделать.
– Скажем так: я намеревался спуститься вниз и приказать тебе не говорить Кайлу, чтобы ты выбежала из дома до того, как он уедет.
– Ублюдок, ты мной манипулировал, – произнесла я с ноткой благоговения и страха. «Сниму три шины со своего старого «рэббита»!»
– Спасибо. – Адам скромно улыбнулся.
«А когда Джесси вернется, она поможет мне расписать его граффити».
– Как он это принял? – спросил Уоррен. Он встал с дивана и смотрел в окно. Руки его вели себя спокойно, никак не выдавая его чувств.
– Он не собирается обращаться в полицию, – заверила я Адама и Сэмюэля. Поискала слова, чтобы обнадежить Уоррена, но не захотела возбуждать его надежды, если я в Кайле ошиблась. – Он обещал поговорить об этом с тобой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89