Стерты с лица земли!
Я ощутил болезненную пустоту. Как будто сами кости стали пустыми. Я чувствовал сожаление и ужас, словно присутствовал при огромном жертвоприношении.
Ева обхватила меня за шею. Я слышал ее рыдания. Отбросив расслабляющие мысли, я крепко прижал ее к себе, утешая.
Камни перестали падать. Мы двинулись дальше, выбирая путь среди камней при свете фонаря Баркера. Туннель был сильно поврежден. Если я и молился, то о том, чтобы нам не завалило выход. В таком случае мы умрем, как крысы.
Но повреждения уменьшались по мере того, как мы удалялись от взрыва, хотя время от времени мы продолжали слышать звуки падения камней сзади. Наконец мы пришли к грубо обработанной скале, которая закрывала вход в туннель и должна была служить его концом.
Тут Баркер трудился долго, и я с ним, и оба изо всех сил, прежде чем нашли способ открыть ее. Наконец, когда фонарик уже почти не светил, скала опустилась. Мы вдохнули холодный свежий воздух. Поблизости слышался шелест волн, еще минута, и мы стояли на скале, на которой я видел Сатану, глядящего на волны залива.
Мы увидели огни «Херувима». Яхта ближе подошла к берегу. Ее прожектор осветил пристань, затем дорогу, ведущую к большому дому.
Мы спустились со скалы и по берегу направились к причалу. Справа от нас небо светилось, пульсируя. Силуэты деревьев выделялись на фоне огня, как на японской гравюре. Погребальный костер Сатаны.
Мы добрались до причала. Прожектор осветил нас. Мы смело шли вперед. Баркер сел в лодку, стоявшую у причала. На яхте, по-видимому, решили, что мы направляемся к ним. Они продолжали освещать нас прожектором.
Мотор лодки заработал. Я помог Еве спуститься в нее, потом спрыгнул следом. Баркер запустил мотор на первую скорость, а потом на полную. Лодка рванулась вперед.
Луны не было. На воде туман. Огонь погребального костра Сатаны бросал зловещий отсвет на медленные волны. Баркер направился к яхте. Неожиданно он резко свернул влево и прочь от «Херувима». Мы услышали крики с палубы. Туман сгустился. Луч прожектора скоро исчез из виду. Он потерял нас и повернул опять к причалу.
Баркер направил лодку к берегу Коннектикута. Он передал мне руль, а сам занялся мотором. Ева прижалась ко мне. Я обхватил ее рукой и привлек еще ближе. Ее голова опустилась мне на плечо.
Мысли мои вернулись к горящему замку. Что там произошло? Может быть, звук взрыва и огонь привлекли зрителей, добровольцев-пожарных из соседних деревень, полицию? Вряд ли. Место такое уединенное, к нему так трудно добраться. Но завтра, конечно, придут. Что обнаружат? Как воспримут найденное? И сколько человек спаслось?
А те, кто остался в доме Сатаны? Те, кто погиб от рук рабов и от бомб Кобхема? Среди них были люди, занимавшие высокое "положение. Как скажется их исчезновение? Газеты долго будут этим заниматься.
И Сатана! В конечном счете – шулер. Преданный в конце концов им же крапленой картой. Если бы он играл свою игру в семь отпечатков честно, он был бы непобедим. Но он не захотел, власть его основывалась на лжи. А власть не может быть крепче, чем то, на чем она основана.
Ложь Сатаны предала его.
Шулер – да, но и много, много больше...
Будет ли нас преследовать месть, хотя он и погиб?
Я отбросил печальные мысли и решительно повернул от прошлого к будущему.
– Ева, – прошептал я, – все, что я имею, это те шестьдесят шесть долларов и девяносто пять центов, которые у меня были, когда я впервые тебя встретил.
– Ну и что? – спросила Ева, удобнее устраиваясь у меня в руках.
– Не хватит для медового месяца, – сказал я. – Конечно, есть десять тысяч, что я получил за дело в музее. Я не могу их взять. Придется передать музею. От «анонимного донатора».
– Конечно, – равнодушно сказала Ева. – О, Джим, дорогой, как хорошо быть свободной!
Баркер продвинулся вперед и взял у меня руль. Я обнял Еву обеими руками. Далеко впереди светились огни какого-то коннектикутского города. Они пробуждали болезненные воспоминания. Я задохнулся.
– Все сокровища – погибли! – Я застонал. – Почему мне не хватило ума схватить корону или скипетр с золотого трона? У меня была возможность.
– Вот корона, капитан, – сказал Баркер.
Он порылся в кармане. Вытащил корону и положил Еве на колени. Драгоценности сверкнули. Мы смотрели на них, потом на Баркера, потом снова на них – не веря своим глазам.
– Корона погнулась немного, – весело продолжал Баркер. – Пришлось согнуть, чтобы сунуть в карман. Взял и скипетр, но он выскользнул. А подобрать времени не было. Впрочем, подобрал несколько других красивых вещиц.
И он высыпал две пригоршни колец, ожерелий и необработанных жемчужин на корону.
– Разделите пополам, если вы с мисс Евой остаетесь вместе, – сказал Гарри. – Надеюсь, они не поддельные.
– Гарри, – прошептала Ева, почти не дыша.
Она наклонилась и поцеловала его.
Он замигал и отвернулся к рулю.
– Напоминает мне о Мэгги! – печально прошептал он.
Я почувствовал что-то круглое и твердое в кармане. Бомба Кобхема! С легким покалыванием под корнями волос я осторожно опустил ее в воду.
Огни берега приближались. Я собрал драгоценности с колен Евы и сунул их Баркеру в карман.
Потом прижал Еву и повернул ее лицом к себе.
– Совсем как мы с Мэгги! – хрипло прошептал Гарри.
Я прижался к ее губам. Жизнь показалась такой сладкой. Но губы Евы еще слаще.



1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63