Они хотели остаться неприкосновенными — за это история теперь и наказывает их.
— Тогда почему вы не хотите ассимилироваться с неграми? — спросил я.
Мой вопрос оказался для него столь неожиданным, что он посмотрел на меня такими глазами, какими смотрят на человека, упавшего с неба.
— Извините,— произнес он,— я, наверное, ослышался. Что вы сказали?
Я повторил вопрос.
— А я считал, что разговариваю с серьезным человеком,— махнул он рукой.
Несколько лет назад, находясь в резервации племени чироков, я слышал, как один турист-американец, подойдя к информационной будке, спросил, где можно увидеть столбы пыток, к которым индейцы привязывали христиан и, радостно танцуя, любовались их муками. Он весьма был удивлен, когда узнал, что такие столбы стоят только в воображении некоторых писак с богатой фантазией. Тогда он попросил показать хотя бы ножи, которыми индейцы скальпировали своих врагов.
Упомянутый турист был одним из многих жертв тенденциозной пропаганды.Бытующая кое-где поговорка о том, что история помнит только победителей, которых, как известно, не судят, в США оправдывается безупречно. По индейцы перестают воспринимать прошлое в такой трактовке.
Белые утверждают, что язык индейцев примитивен. Навахи называют сахар «сладкой солью», а для обозначения дней недели у них есть только одно слово — «воскресенье». Понедельник называется «днем после воскресенья», суббота — «днем перед воскресеньем». Примерно по этому же принципу именуются и другие дни. В языке навахо нет и бранных слов. Зато в их языке только для обозначения оттенков красного цвета — 122 слова! Навахи обходятся без заимствований, говоря па своем языке не только об автомобилях, но и о кибернетике. Язык индейцев очень образный. Сейчас, после упорной борьбы, в своей резервации навахи на родном языке издают газету. В резервации открыт колледж, в котором преподают на языке навахо.
Навахи называют себя «дине», то есть людьми. Навахами их назвали испанцы, потому что они всегда носили ножи.- Но нож не всегда орудие нападения, он служит средством защиты или добывания пищи. Навахи очень дружелюбны и ценят товарищество.
Долгое время многие утверждали, что навахи не умеют строить нормальных домов, потому и живут в безоконных хоганах. Путешествуя по резервации, я видел не только хоганы, но и современные дома, не отличающиеся от тех, что находятся за пределами резервации. У дорог, которые пересекают резервации, много автозаправочных станций. Они принадлежат крупным компаниям, но работают здесь индейцы. В моторе автомобиля индеец разбирается ничуть не хуже, чем любой нью-йоркский механик.
На второй день пути по резервации навахов мне довелось побывать в гостях у одного индейца. Хозяин — довольно зажиточный человек, он живет в современном доме. Тем не менее рядом с коттеджем он построил хоган и летние месяцы проводит в нем. Он показал мне коллекцию старинных денег. На многих старинных банкнотах и монетах США изображен индеец с томагавком или стрелами — дикий, враждебный.
Но не только в коллекциях нумизматов можно найти следы истории индейцев США. Многие реки, озера, деревни этого материка носят индейские названия. Не все они легко выговариваются и записываются, но все поэтичны и осмысленны. Индейские названия носят даже 25 штатов, в том числе и Аризона, в котором мы сейчас побывали.
В гостях мы задержались, и наступил вечер. На горизонте садилось солнце, вдали темнела какая-то мрачная крепость. Равнина вокруг поросла жесткой, высохшей травой.
— Завтра будет ветрено,— сказал хозяин, глядя на багряное небо,— не понимаю, зачем овец гонят в горы.
Мы посмотрели в ту сторону, куда глядел он, но не увидели ни овец, ни людей, которые гнали их.
— Где же овцы? — поинтересовались мы.
— У белых зрение не так остро, слух и обоняние еще слабее, а все-таки индейцам даже и в голову не приходит считать белых низшей расой,— усмехнулся хозяин.
— Не все белые виноваты в тех обидах, которые нанесли вашему народу,— сказал я.
— Это верно,— согласился он.— Люди на земле похожи на многоцветную радугу. Некоторые ее цвета переходят один в другой, но все же не сливаются — иначе бы не было радуги. Индейцы составляют в этой радуге определенную полосу, и никому не удастся стереть ее.
Индейцы не могут говорить без сравнений, а все сравнения находят в природе, с которой органически сплетена их жизнь. Из соседнего дома донеслась песня.
— Это песнь о заходящем солнце,— пояснил хозяин.— Солнце должно слышать, что человек любит его и ожидает завтра его восхода.
По большей части индейские песни очень древние. В беге времени многие из них изменились, но дух старины сохранился. Песни индейцев не имеют ничего общего ни с ритмами музыки негров, некогда привезенных из Африки, ни с мелодичными ковбойскими песнями, пи с мелодиями века транзисторов. Они сохранились, не потеряв своего своеобразия и красоты, как неизменными остаются розы, преобразуемые руками садовника. Садовник может изменить цвет, запах, форму цветка или кустарника, но розы всегда останутся розами, их никогда не спутаешь с георгинами.
За горами медленно скрылось солнце. Постепенно за окном затихла песня. Из глубин неба спускалась на землю темнота. Пришло время прощаться.
— Белые предлагают нам цивилизацию, весьма похожую на неоновый свет — светит, но не греет,— сказал хозяин, глядя на рекламные огни мотеля в той стороне, куда лежал наш путь.
— Мы не стремились изобрести свой индейский автомобиль с колесами на крыше,— продолжал хозяин,— по у нас не должны отнимать право сохранить наш цвет кожи, наш язык и наши обычаи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100